Самоучитель танцев для лунатиков. Мира Джейкоб
Не молится, а разговаривает! Рассказывает ей истории!
– Истории?!
Амина слышала тяжелое дыхание Камалы, – видимо, та пыталась вытащить очередной сорняк.
– Мам! – окликнула ее Амина.
– Да! Идиотские истории! Как ты получила приз за лучшую фотографию в десятом классе! Как я в тысяча девятьсот восемьдесят втором году попросила его купить в «Хикори фармс» маринованного имбиря, а этот идиот заказал имбирь в карамели!
– То есть это все происходит у тебя на глазах? Он разговаривает с ней при тебе?!
– Я стояла в прачечной и подслушивала.
В доме у Ипенов было принято соблюдать границы, негласно установленные еще в 1983 году. Дом как бы разделили на два суверенных государства. Уже много лет Амина не видела, чтобы мама вторгалась на залитую желтым электрическим светом веранду отца, а Томас, насколько Амине было известно, никогда не заходил в сад Камалы.
– А это точно была Аммачи?
– Он… он ее видел, – помолчав, добавила Камала.
– Как это – видел? – напрягшись, выпрямилась Амина.
– Он сказал ей, чтобы она ушла и посидела где-нибудь в другом месте.
– Что?!
– Да. А потом я решила, что он, наверное, увидел… – Камала осеклась и замолчала.
Разверзлась невидимая стороннему взгляду пропасть горя, связывающего друг с другом всех Ипенов, словно из-за внезапно отдернутой занавески вдруг появилось давно забытое лицо.
– Кого? – хрипло спросила Амина. – Кого еще он увидел?
– Не знаю, – отстраненно отозвалась мать.
Повисло неловкое молчание.
– Мам, – встревожилась Амина, – у него депрессия?
– Не дури! – фыркнула Камала, а потом в трубке раздался звук, как будто по земле тащат что-то тяжелое. – Ни у кого из нас нет депрессии! Я просто рассказываю тебе, что происходит. Ты наверняка права, все в порядке, ничего страшного!
– Но если ему кажется, что он видит…
– Ну ладно, созвонимся попозже!
– Нет! Подожди!
– Ну что еще?
– А папа рядом? Можешь дать ему трубку?
– Он в больнице, там тяжелый случай. Молодая мать ударилась головой о дно бассейна два дня назад и с тех пор не приходит в себя.
Ипены никогда не скрывали от дочери подробностей работы отца, поэтому уже с пяти лет Амина слушала рассказы о таких вещах: «Ему спинной мозг проткнули лыжной палкой» или «Жена выстрелила ему в лицо, но он выживет».
– А ты уверена, что папе сейчас стоит ходить на работу?
Однажды, когда Амина училась во втором классе, отец взял ее с собой на операцию. На всю жизнь она запомнила резкий горьковатый запах, стоявший в операционной, блеск отцовских глаз поверх хирургической маски и тот момент, когда пол стремительно начал приближаться к ее лицу. Это случилось, когда Амина увидела кровоточащий надрез на затылке первого пациента, сделанный скальпелем отца. Остаток дня девочка провела на посту у медсестер, которые угощали ее конфетами.
– С ним все в порядке, – произнесла Камала, – ничего такого!