Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании. Екатерина Коути
она спала. Лицо оказалось на месте, хотя, судя по ввалившимся щекам, выглядело оно чертовски несимпатично.
– Есть.
– Не спорьте, пожалуйста! Простите мою прямоту, но краше в гроб кладут, – выдал доктор еще одну остроту, от которой фройляйн Лайд поежилась. – Да и вообще, что вы здесь делаете? У вас сегодня выходной.
– Пол-выходного, – уточнила сиделка. Согласно правилам фрау Кальтерзиле, новым медсестрам не полагалось выходных, пока не наработают стаж. Матрона опасалась, что целая ночь свободы вскружит ее подопечным голову, и они уйдут в загул.
– А мы не будем мелочиться и сделаем его полным, – подмигнул Ратманн.
Сиделка поблагодарила его книксеном.
– Тогда я заскочу к пациентке из четырнадцатой, буквально на пару минут, и сдам кастелянше форму.
Доктор молча буравил ее взглядом.
– С вашего позволения? – попросилась сиделка.
– Э нет, никакого позволения я не давал. Вы точно доберетесь домой самостоятельно?
– Да.
– Ну, смотрите, а то я бы мог…
Но к нему уже бежала другая медсестра, поддерживая сбившийся чепец.
– Герр доктор, там пациентка из третьей проснулась и буянит! – произнесла она таким тоном, будто ей было нанесено личное оскорбление.
– Что, опять? – поморщился главный врач. – Хорошо, для начала холодный душ, а после двойную дозу лауданума и на недельку в комнату с мягкими стенами. Если и тогда не образумится, применим электричество.
– Да, герр доктор!
– В нашей больнице нет места безобразному поведению.
Пока они разрабатывали курс лечения, фройляйн Лайд тихой сапой отодвинулась подальше, потом взлетела по лестнице и уже совсем скоро открывала знакомую дверь. Девчонка сидела на кровати, поджав ноги, и пыталась сообразить какую-то сложную прическу при отсутствии шпилек. Пациенткам они не полагались, потому что хитроумные особы могли соорудить из них отмычку, а менее сообразительные – воткнуть медсестре в глаз. Да и зачем, если многих все равно стригли наголо? Кармилле еще повезло.
Иногда сиделка задумывалась, каково это – каждый день проводить в одной и той же комнате, метаться из угла в угол или лежать на кровати, разглядывая потолок в поисках интересных трещин или пятен плесени, но тщетно, потому что потолки здесь регулярно белили. Каждое пятно было островом на карте воображения. Каждая трещина – дорогой, уводившей прочь из этих стен.
– Фройляйн Лайд, вы пришли! – обрадовалась Кармилла. – Я как раз вспоминала то время, когда меня полюбил Владыка Всех Вампиров…
– Я ненадолго, – одернула ее сиделка. – Просто хотела удостовериться, что вы благополучны.
У Кармиллы вытянулось лицо.
– Может, все-таки задержитесь?
– У меня сегодня выходной.
– А, тогда другое дело! Хорошо вам. Жаль только, что заняться будет нечем. Ночь ведь, – девочка с сомнением покосилась в окно.
«Может, вы чего порекомендуете, с вашим-то опытом?»– чуть было не