Сороковник. Книга 4. Вероника Горбачева
ничего не упустили, – цедит дон Теймур. – Не мог этот хитрец уйти иным путём, просто не мог. Здесь слишком мощное сосредоточие силы.
Он смотрит на огонь, не щурясь. В чёрных глазах отражаются пляшущие языки пламени.
– В который раз мы выходим на эту проклятую развилку?
– Похоже, в седьмой. – Сэр Джонатан не торопясь выбивает трубочку об каблук, притоптывает несколько рассыпавших одиноких искр. – На несколько ходок больше, чем наши друзья, попавшие сюда раньше. Итак, какие будут предложения?
– Ещё минут десять на отдых, – подаёт голос один из стихийников. – Хорошие мысли всегда приходят в последний момент, дайте им разогнаться.
И снова наступает молчание. По кругу идёт фляжка, чрезвычайно похожая на ту, что была подарена Обережнице самим Хлодвигом, Верховным магом воды. Усталые лица светлеют, становятся бодрее. Привал… Все надеются, что последний.
– Здесь он, – прерывает тишину Васюта. – Больше негде. Я не мог ошибиться. Сперва открылся обычный проход, туда он и прыгнул, а затем уже напустил на нас Ледянку. Что, если она затёрла его след своим?
– А что, очень может быть, – отзывается один из стихийников. – Её энергетика из самого сердца Гайи… собственно, весьма схожа с демиурговской. Но это пока только теории. Если рассуждать логически…
– А где вы взяли эти дрова, юноши? – не слишком-то вежливо перебивает дон. – Только я один это замечаю? Как долго горит этот костёр? Или у вас имеется запас несгораемой древесины?
Васютины пальцы, до этого машинально поглаживающие отполированное древко копья, неожиданно смыкаются в боевом захвате: рефлексы срабатывают первыми. Нахмурившись, он, как и Глава, всматривается в огонь. И видит то же, что только сейчас начинают замечать и другие. Даже если отбросить странности, творящиеся в Лабиринте Игрока со временем, можно прикинуть, что костёр горит вторые сутки. Перед исследованием тоннелей в него запасливо подложили несколько брёвен, но дежурного оставлять не стали: смысла нет, если можно разжечь погасший огонь ударом оземь магическим посохом. Да, прошли ночь, день и ещё полночи – а на поленьях обуглился лишь верхний слой, даже кое-где видна не прогоревшая береста, и углей практически нет.
– Крайний слева коридор, – говорит Васюта. – Выход наружу. Как же с первого раза не углядели?
И тянется за шлемом.
– Могли и не заметить. Наверняка наложил что-то, глаза отводящее.
Стихийник отпивает из стеклянного пузырька пару глотков какой-то синей жидкости, передаёт коллеге.
Посох в цепких руках Симеона вдруг вспыхивает всеми стихийными жилами.
Лора деловито проверяет стрелы, скидывает лук с плеча.
Отец и сын Кэрролы слегка поводят плечами, и на миг их окутывает ослепительное фиолетовое сияние, которое, взметнувшись облаком, оседает на всех членах группы. Защитная аура в действии.
Дон Теймур, вроде бы ничуть не озабочиваясь происходящим вокруг переменам, внимательно изучает свои руки, и, кажется, вот-вот достанет пилочку и займётся маникюром,