В центре мироздания. Виталий Шейченко
адрес
Признанье – «Люблю»…
1980
Осень жизни
Увядшая осень
Тихо тлеет под снегом,
Ей всё меньше и меньше
Жаль юность свою.
Мимо время ползёт
На скрипучей телеге,
Из мечты в никуда
Проводя колею.
Там, за этой чертой, —
Вековое молчанье,
От сгоревших сердец
Серый пепел вокруг.
Там и наша любовь,
И печаль, и страданье
Не дороже, чем здесь
Одуванчиков пух…
Жажда счастья дурманит
Сильнее, чем опий,
И становится жизнь
Как с барьерами бег.
А в конечном итоге
Под прессом надгробий,
Околев от забот,
Доживаем свой век.
Мы пустой суетой
Разрушаем здоровье,
Не боимся друзей
Потерять на бегу.
И шальные года,
Словно мины коровьи,
Закрывают цветы
На житейском лугу.
.
В круговерти земной
С бестолковостью белки
По судьбе мы бежим,
Как в большом колесе.
Но мозаику счастья
Из радостей мелких
Нам сложить удаётся,
К несчастью, не всем…
1981
Почти аналогия
Облака сложили пазлы
На земле из светотени.
В расшифровке их завязли
Десять умниц из растений.
В распознание мозаик
Вовлеклась и часть пернатых.
А ещё – семейство заек
И два овода мохнатых.
Но пока они в напряге
Тщились вскрыть головоломки,
На поляне и в овраге
Изменились пазлов кромки.
Шансов нет по светотени
Уловить миг смен полотен!
Спектр небесных изменений
Бесконечно мимолётен.
Но, бывает, слухи-сплетни
И молва из злых напраслин
Превращают чьи-то бредни
В клеветы зловещей пазлы.
В строчках этих нет морали
Иль особого прозренья…
Но все те, что честь попрали,
Пусть вкушают яд презренья!
1983
От марта – до июня
Остатки снега – некрасивы,
Но роль свою пока блюдут:
Глуша морозную ретивость,
Они для почвы – как редут.
На вербах юные серёжки
Весну торопят под венец,
Чтоб все проталины-окошки
Земля открыла, наконец.
Черёмуха свои флюиды
Так щедро дарит всем вокруг,
Что птичьи лётные орбиты
Всё дальше от жилья пичуг.
У птиц любовь почти в разгаре,
И гнёзда стали – как дворцы,
И скоро жизнь пернатой паре
Украсят ранние птенцы.
За кромкой туч с утра светило,
Казалось, прочно впало в лень,
И сразу хмарь, отнюдь не мило,
Влила