Императрица по случаю. Светлана Игоревна Бестужева-Лада
в огромный белоснежный зал, посреди которого красовался уже полностью сервированный стол. По-видимому, мы пришли последние. Две великие княжны, Александра и Елена, стояли полуобнявшись возле высокого окна и о чем-то негромко переговаривались. Великая княжна Мария, двенадцатилетний угловатый и застенчивый подросток, приветствовала нас книксеном. А к нам бросилась прехорошенькая брюнетка, закутанная в красивую шаль, несмотря на то, что в столовой было тепло.
– Лиз, я так рада, что вы поправились. Я скучала о вас и сильно беспокоилась.
– Я тоже рада видеть вас… Аннет.
Судя по всему, это была супруга Константина, хотя самого его поблизости не наблюдалось. Александр поцеловал невестке руку, а мы просто расцеловались. Ну да, мы же были очень близки, пока Анна не сбежала от своего экстравагантного супруга обратно к родителям.
С некоторым запозданием до меня дошло, что мы непринужденно общаемся… по-немецки. По-видимому, мне оставили не только письменные навыки, но и устные. Никто не испытывал никакой неловкости: судя по всему, все присутствующие прекрасно знали этот язык.
– С выздоровлением, Лиз, – подошла к нам великая княжна Александра. – Нам вас не хватало.
– Да, очень не хватало, – нежным голосом подтвердила великая княжна Елена.
Я уставилась на нее во все глаза: таких красавиц мне еще видеть не доводилось. Она просто зачаровывала.
– Вы стали еще красивее, Элен, – наконец смогла я сказать.
Та лишь застенчиво улыбнулась в ответ.
В этот момент от дверей раздался возглас лакея:
– Их императорские величества!
Я невольно схватила руку Александра. Тот успокоительно сжал мою: мол, ничего, я рядом, все нормально.
– Делай, как я, – почти не шевеля губами прошептал он. – И ничего не бойся.
В столовую вплыла императорская чета, и я чуть не ахнула от изумления. Император, которого книги и фильмы изображали маленьким сморщенным старичком, оказался весьма моложавым мужчиной среднего роста, здоровым цветом лица и добрым (!) взглядом. Рядом плыла пышная бело-розовая красавица с замысловатой прической из прекрасных светло-русых волос, алыми губами и большими голубыми глазами. Никогда бы не поверила, что эта еще молодая женщина родила десятерых детей! На вид ей было лет тридцать.
Александр шагнул навстречу родителям, склонился в почтительном поклоне, а потом поцеловал руки. Сначала отцу, потом – матери.
– Папенька, маменька, надеюсь, вы в добром здравии.
Ответом ему был милостивый кивок. Я подошла следом за мужем, стараясь унять противную дрожь в коленках. Реверанс удалось сделать более или менее прилично. Теперь – обряд целования рук.
– Папенька, добрый день. Маменька, здравствуйте. Прошла ли ваша мигрень?
– Благодарю, Лиз, – почти благосклонно произнесла императрица. – А ты здорова ли?
– Совсем здорова, маменька.
– Ну