История Одинокого Путника. Ян Людвигович Девиль
прежде я не видел такой невинной чистоты, растоптанной неоправданной жестокостью».
Медлить было больше нельзя
К моему сожалению, выяснилось, что еще не совсем я спустился на равнину со скалы и путь предстоял еще протяженный, но при свете солнца стало появляться чувство надежды.
На много километров вперед просматривается горизонт с того места на скале, где я стою, но не было мной замечено ни единой живой души, возможно они все попрятались от пекущего солнца в норы!
ГГ: Если так, то мне это на руку.
Вера в возможность обнаружить разумную жизнь разуверилась окончательно, а повстречать фауну монстров желание не грело.
Осмотревшись, я так и не нашел прежней дороги, ведущей от убежища, она бы позволила спуститься конечно намного комфортнее, очевидно в страхе я проделал, спускаясь вдоль скалы намного больший путь, чем мог бы подумать.
Путь предстоял опасный, но медлить больше было нельзя, если на том огромном расстояние, на которое мне открывается взор нет ни единого намека на жизнь кто знает сколько еще мне придётся преодолеть пути, чтобы найти убежище до ночи.
Единственное что сохранилось на дне поясной сумки – это платок, обычный кусок ткани без прошитых по краям швов, но с гравюрой, подписью (на память от…)
Намотав на ладони остатки платка, разорванного на две части, я проделал опасный путь, спускаясь по острым камням.
Неосторожный шаг
Я оступился и кубарем покатился вниз, ударяясь об острые выступы, пронзаемый острыми корнями высохших деревьев,
удачно повернувшись корпусом в сторону, я сумел ухватиться за ветку, торчащую из скалы, и повис над пропастью.
Ссохшаяся ветвь
Трещит и вот—вот обломится под моим весом, я принял решение, оттолкнувшись от скалы отпрыгнуть подальше от острых скал, торчащих прямо подомной, а там будь что будет.
К счастью, приземлился я на обе ноги, упав с небольшой высоты, очутился ровно стоящим над пропастью краем каблука моих тяжелых сапог, я оказался вдоль узкого выступа, находящегося подомной, но прежде недоступный моему взору.
Ладонь разразилась дикой болью, содранная подчистую с подушечек пальцев кожа.
ГГ: Мерзкое чувство!
С самого детства я ненавижу травмы рук, даже сдавать кровь я отказывался добровольно это вынуждало отца просить о помощи охрану, чтобы зафиксировать меня, орущего на весь этаж, пытающегося сбежать прочь от забора крови из пальца для анализов.
Я перевязал оставшимся куском платка самую кровоточащую рану, кровь быстро прекратила свой бег, оставив чувство химического ожога.
Я продолжил путь вниз по скале.
«Самообладание!
И мучительные попытки его сохранить».
Осмотрительнее, без спешки
Уже через 3 часа, ровно в полдень солнце находится прямо у меня над головой, а я иду по равнине, оставив скалу за спиной.
Я спустился с горы и двигался ровно в противоположную сторону, как мне казалось,