Галактические хроники. Надежда Янаева
как я предположил в самом начале, она спасала моего сына от меня же.
– Вот видишь, колодец действует! – радостно ответил Тони. – Ты побыл вблизи него, всего ничего, а уже понял истинные мотивы другого существа.
– Так-то это моя привычка понимать истинные мотивы другого существа, – язвительно ответил дракон.
– Хорошо, пусть ты прав, но ответь мне на мой вопрос: почему я еще в уме? – не соглашался с ним Тони.
– Кто сказал, что ты в уме? – удивился Дин, – ты изображаешь из себя дрожащего старикашку, но все твои зубы на месте. Я так понимаю, что ты не на много и старше своего брата, а весь седой и косматый, как древний старик.
– Я крашусь, – тихо шепнул Тони Дину.
– Что? – не понял тот.
– Для солидности, когда меня назначили, я был слишком молод и поэтому решил добавить себе внушительности, одеваясь в старческие балахоны и выкрасив волосы в седой цвет, – скромно улыбаясь, ответил Тони.
– Внушительности? – не понял Дин, – а что твои родители тебе на это сказали?
– Они не имели ничего против, считали, что это подбодрит меня. Ведь прежний мудрец очень скоропостижно скончался и ничему не успел меня научить. Они считали, что я постигну истину самостоятельно, находясь поближе к колодцу, – пояснил Тони.
– Совсем ничему не научил? – уточнил Дин.
– Ну, так самую малость, но это не связано с колодцем, – отмахнулся Тони.
– Знаешь, я думаю, он научил тебя всему что знал, уж поверь моему опыту. Знавал я многих мудрецов, так что нечего нам тут сидеть. Конечно, если хочешь, я побуду с тобой, пока прихожу в себя, и ты собираешься с духом, но пришло время, тебе выйти на поверхность. Как тебе тогда относился младший брат?
– Раксо? Он был так юн и не очень представлял, что происходит. Я беспокоился о нем, когда все началось, но министры успели его спасти и спрятать, так что я остался здесь охранять колодец.
– Да уж, – протянул Дин, – ладно у нас был насыщенный день, пора поспать, – сказал он, зевая, – завтра подумаем.
Они устроились недалеко от того места, где Дин пришел в себя. Дин разжег костер из заготовленных Тони дров, и улегся спать. Тони же долго сидел у костра и смотрел на мерцающие языки пламени. После он пошел вглубь пещеры покопался в своем барахле, нашел ножницы, там же валялись и коробочки с порошком для окраски волос в седой цвет. Он бросил их в догорающий костер, пламя напоследок взметнулось и превратилось в дымку. Глядя в осколок зеркала, старший брат Раксо срезал свои длинные седые волосы. Бороду он сбрил, оставив, только усы и небольшую бородку.
Наутро, когда Дин проснулся, он не узнал Тони. Вместо седого старика перед ним крепко спал зрелый мужчина, возможно излишняя худоба списывала ему пару десятков лет, но в целом теперь он выглядел на свой возраст. Дин усмехнулся, вырвал из книжки лист, нарвал маленьких полосок и заклеил порезы, которые остались от лезвия на лице нового знакомого. Тони