Истории хозяйственного магазина. Видади Саламович Агасиев
лба, ни губы не дрогнули.
– Это не мне, – сказал он, будто по объявленной мной инструкции клей предназначался для натирания пяток, как средство от трещин, – меня попросила…
Интересно поглядеть на женщину, что просить купить его клей.
Я бы даже магазин закрыл на час, чтобы пойти и просто посмотреть на эту женщину.
Заботливая продавщица.
Недавно в магазин пришел товарищ. Набрал, что ему нужно. Я спрашиваю у продавщицы:
– Сколько вышло? – чтоб сделать скидку.
Она называет сумму. Я делаю скидку. Потом проверяю по компьютеру. Мне она назвала завышенную сумму. Я на нее:
– Это что за фокусы? Здесь же другая сумма.
Она мне заявляет:
– Сколько раз ты ему делаешь такую большую скидку. Пусть один раз берет по магазинной цене. Ничего ему не будет.
Отругал. Получается обманул человека.
Почему?
Хороший город Махачкала. Его хаос, стихия и спонтанность всегда рождает в голове какие-то новые мысли. Еду себе по Калинина, никого не трогаю. Раз – подрезали. Но это у нас обычное дело, само вождение в городе подразумевает готовность к таким действиям. Но если это повторяется несколько раз за десять минут, то это напрягает и никакая дурная мысль в голову не лезет. Приехал в больницу напряженный, поднялся и иду по переходу, там впереди холл, обычно пустой. Но сегодня дверь закрыта. Бумажка висит: не входить! Совещание. А мне надо через этот холл пройти в другое крыло здания. Дергаю за ручку. Закрыто. Со стороны появляется женщина:
– Туда нельзя!
– Почему?
– Идет консилиум врачей!
– Я тоже на консилиум, – упрямлюсь я.
– Это консилиум врачей, – удивляется женщина.
Она ухожена, стройна, на щеках симпатичные ямочки, поэтому я продолжаю спорить:
– Я врач! Кто вам сказал, что я не врач?
– Вы странный человек! – она внимательно рассматривает меня, – если вам на ту сторону, спуститесь вниз и поднимитесь по той стороне.
– Скажите, а что делают врачи на консилиуме? – готовясь идти обратно, спрашиваю я.
– Они принимают решение: делать операцию или нет. Есть тяжелобольной.
– Понятно. А если я родственник больного? Пустят?
– Нет. Чем родственник может помочь. Только врачи сделают выбор.
Я спускаюсь вниз и понимаю, что какая-то подспудная мысль из подсознания готовиться всплыть.
«На консилиум врачей, не врачам нельзя. Почему?» – спрашиваю сам себя.
«Потому что они принимают решение, делают выбор, оперировать или нет, на основе имеющихся знаний» – отвечаю сам себе.
«Так, так! Делают выбор! Делают выбор!» – стреляет в голове.
А почему в случае с больным в выборе участвуют только те, кто обладает знанием. Знаю, что найдутся тысячи, которые скажут: речь идет о жизни человека. Они несомненно правы. Если речь идет о жизни человека даже одного в выборе решений должны принимать участие только люди, знающие о чем идет речь. Как мне и сказали