Морская инквизиция: В Новый Свет. Алексей Птица
легко соскочив с подоконника, преградила ему его путь. Гарсия сначала не понял, кто ему загородил путь, но Мерседес властным голосом напомнила о себе:
– Стой, Эрнандо. Ты не искал меня?! – сразу начала она с обвинений, невольно закипая, как чайник, стоявший на сильном огне.
– Не искал, я был занят.
– Вот! Я сама нашла тебя, чтобы сказать… – Эрнандо грубо её прервал, не давая и слова сказать.
– Мне всё равно, что ты скажешь. Мне не нужны ультиматумы, Мерседес. Я пока не планирую жениться. Моя жизнь не подразумевает сиденье в четырёх стенах замка. Мне по сердцу ощущать под своими ногами палубу, чем круп коня. Это тебе в Испании всё мило, а я здесь всего лишь гачупин. Поэтому мне не о чем с тобой разговаривать. Уйди с дороги, ты же девушка, а не идальго.
– Я не уйду, я виконтесса.
– Поздравляю, я тоже виконт, и ты об этом прекрасно знаешь. Только, в отличие от тебя, я титул получил не по наследству, а заслужил. Служил, служил и заслужил. Тебе не понять, когда твоя жизнь постоянно на волоске от гибели. Не понять ветра, что ревёт штормом спутывая такелаж яростными порывами. Как скрипят мачты корабля, жалуясь на свою нелёгкую судьбу. Не понять, потому что твоё место на земле, а не на корабле. И тебе не нравится море. Тогда зачем мне нужна девушка, что этого не понимает.
– Ты, я… – все слова у Мерседес внезапно пропали, она столько хотела ему сказать, столько бросить оскорблений в лицо. Доказать ему, что он никто и как он посмел её не слушаться и как он, и как она… Но все слова внезапно растворились, как сахар в горячей воде, и сказать больше ей было нечего.
– Отойди, пожалуйста, нас ничего не связывает. Как только я обменяю свой корабль на фрегат, уплыву обратно в Новый Свет. И пусть Испанский Мейн встретит меня уже не как бездомного и несчастного сироту, а как мужа, безжалостного ко всем пиратам. А ты оставайся и дальше здесь, ведь здесь лучше.
Гарсия сделал шаг в сторону и обошёл девушку. Идя вперёд, он даже не обернулся вслед. Весь гнев куда-то ушёл, и Мерседес даже не попыталась его остановить. Она чувствовала сердцем, что он не позволит ей этого сделать, что он просто сильнее, а проверять не хотелось. Ведь это больше не имело никакого значения.
Не выдержав, она закрыла лицо руками и, заплакав, побежала к себе, больше не сдерживая слёз.
Я слышал, как бежала от меня прочь Мерседес, я слышал, что она расстроена. Я чувствовал, что она больше не гневается и опечалена, но я не обернулся. Я сказал, что думал, и сказал правильно. Но сердце разрывалась на куски… Настолько оно любило Мерседес.
Этот нежный овал лица и сверкающие голубым, а иногда и зелёным цветом глаза, казалось, смотрели в самую душу. Но, что же поделать. Ему всегда придётся уходить в море, а ей очень часто оставаться на берегу в неведенье, и если виконтесса не может этого понять сейчас, то не поймёт и позже. Тогда зачем терзать сердца друг друга?
Она найдёт себе другого, а он себе другую. Или не найдёт вообще. Что же поделать, ведь он не один такой. Мужской мир суров, а море не любит слабых, она их жестоко карает за слабость.
Так он и вернулся в