Возродившие будущее. Стэнк Константин
картина «Точка», что, наверное, должно было отображать творческий кризис художника или застой его замыслов. А может быть окончание очередного запоя.
Когда Дван Запупыри взял в руки «Бабушкино счастье», дед вглядывался в полотно под звучным названием «Рассвет на озере Дивном» на картине была изображена мрачная темная комната. В углу стояло ржавое ведро, рядом с горой пустых бутылок, из ведра торчали грабли, метла и лопата в углу серебрилась паутина, на которой сидел большой паук, уставившись огромными глазами в единственное в этой каморке окно. По-видимому, этот паук и наблюдал рассвет, хотя, и он не мог его видеть, так как окно было занавешено, оставалась только узкая щель напротив которой, и сидел паук.
Только было, дед хотел предложить Двану Запупыри убрать занавеску с окна на картине, как тот произнес свою фразу. Дед не выдержал такого, как ему показалось, издевательства вырвал из рук эксперта Ромкину картину и закрыл вопрос о выставке навсегда, чуть не проломив голову признанному художнику-авангардисту. Но, все-таки, позже, дед признал, что паутина и паук были написаны мастерски и очень талан – тливо.
С тех пор, Ромка, окончательно перешел под влияние деда, реализуя, кроме своих идей и его замыслы.
За год до этих событий, дед решил повезти внука в Ленинград в «Русский музей».
В Русском музее Роман рассматривал картины сначала вполне равнодушно, пока не дошел до фантастических пейзажей А. Куинджи.
У его полотен Роман остановился и долго всматривался в картины. Потом он застрял у картины И. Шишкина «Зимний лес» пораженный, почти фотографической точностью, и любовью с которой художник изобразил лес. А вот от полотна И. Айвазовского «Девятый вал» деду пришлось уводить юного художника едва ли не силой. Глаза паренька сияли радостным блеском: «Подожди дед, дай еще посмотреть. Вот это сила! Здорово написано!» – бормотал внук, опасаясь говорить громко, чтобы не привлекать к себе внимания. Переходя из зала в зал, они вдруг остановились – впереди было сразу два зала. После недолгих колебаний решили пойти в правый проем, где также просматривались переходы из зала в зал.
Картины вывешены, по-видимому, в хронологическом по-рядке, по времени их написания. Дед заметил, что манера письма меняется. Сначала переход от четкогопрорисо-вывания всех деталей к грубым, порой небрежным мазкам, но на расстоянии картина смотрелась цельной и красивой. Затем пошли картины на которых ни вблизи. ни на расстоянии нельзя было разобрать, что изобразил художник. На авторов дед уже не обращал внимания – все одинаково. Он только тяжело вздыхал: – «Абстракционизм набирает силу».
Вскоре дед заметил, что в глазах внука нет больше недавнего восхищения. Он останавливался перед полотнами все реже и стоял недолго. Дед видел, что настроение у мальчика испор-тилось, как будто бы его в чем-то обманули. Наконец они подошли к картинам К.Малевича «Черный треугольник», «Черный круг» и «Черный квадрат».
Роман выдавил надолго запомнившуюся деду фразу: – «Абстракционизм зашел