Зарисовки из реальной жизни. Алла Янькова
стали свободнее и предрассудков меньше. Но в таких отношениях не определен социальный статус женщины и на мой взгляд, в чем-то страдает ее репутация. Ведь о сожительстве знают все друзья и знакомые данной пары.
Расскажу вам одну историю.
В моем классе (я была классным руководителем) училась Ирочка. Очень красивая девочка. И при этом простая, добрая, скромная. Думаю, в нее были влюблены многие мальчишки. В том числе и ее одноклассник Сережа. Ира только посмотрит на него, а он от избытка чувств заливается краской. Не мог на нее насмотреться, надышаться.
Ребята закончили школу и каждый пошел своим путем. Сережа поступил в техническое училище, потом его забрали на срочную службу в армию. Ира поступила в институт.
Я не знаю, почему Ира так распорядилась собой – за время учебы в институте она умудрилась пожить в сожительстве аж с тремя парнями. То с одним полтора года, потом с другим – года два, а потом и с третьим. И тоже не сложилось.
На улице я случайно встретила Сережу. В ходе разговора я спросила, видел ли он Иру?
И вдруг Сережа очень холодно мне отвечает:
– Зачем Вы про нее спрашиваете?
Я опешила:
– Ты вроде в школе ей симпатизировал.
Ответ Сережи меня потряс:
– Бросьте! Кому эта Ира после трех сожительств нужна? Клейма ставить некуда!
Вот так. Я потом еще долгое время была под впечатлением от нашего разговора.
Прошло какое-то время. Мои ученики собрались на очередную встречу выпускников. Сережа на встречу пришел со своей женой. За его спиной ребята посмеялись – в том плане, что Сережа может быть спокоен относительно безусловной верности своей жены, так как она на редкость несимпатичная.
А у Иры все сложилось хорошо. Она удачно вышла замуж, вполне счастлива и довольна жизнью. Недавно видела, как она идет по улице со своей дочкой. До чего же красивые, глаз не отвести. И прохожие, глядя на них, улыбались…
Старость, как правило, подкрадывается незаметно. Мои родители, всегда такие моложавые, энергичные, стали стареть. Потихоньку, но неуклонно. Я даже не сразу поняла, когда у них наступил этот рубеж – переход к возрасту дожития.
Сначала обратила внимание на то, что отец, который обожал читать военные мемуары, вдруг стал делать это все реже и реже. Книжка с воспоминаниями его любимого маршала Жукова уже длительное время лежала на столе с закладкой на той же самой странице.
Отец все чаще стал рассказывать одни и те же истории из своего прошлого. Эти истории я и так знала наизусть. Но продолжала слушать, не желая его огорчать.
Он вдруг полюбил разглядывать семейные альбомы. С удовольствием комментировал каждую старую фотографию. Вспоминал детство, юность, молодость.
Любил подискутировать на военную и политическую тематику. Например, говорил:
– Дочь, вот ты, как историк , скажи мне, что ты думаешь по поводу Катынского дела? Неужели это дело рук НКВД ?
И нужно было развёрнуто отвечать на его вопросы. А он в чем-то не соглашался. И очень