Кешбек из поцелуев. Вероника Чуркина
и в подавленном состоянии пытаюсь расслабиться и отдохнуть. Меня мучает вопрос – надолго ли я зависла здесь? На что мне теперь надеяться? Когда я вернусь в лоно своей семьи и вернусь ли вообще? Неизвестность мучила меня даже хуже, чем принуждение к мытью полов.
В этот вечер на диванчике я удивительно быстро уснула и даже сон увидела. Неужели привыкаю? Во сне я увидела тот же вечер, те же кустики с юной листвой, даже чувствовался запах молодой травки и сильные мужские руки, ищущие что-то заветное под моей юбкой. Потом последовали горячие поцелуи, смешанные с пряным запахом любимого Петюнечкиного одеколона. А-ах, вздохнула счастливо полной грудью. Во сне я снова любима, снова желанна и обласкана. И мы снова ритмично двигались в пылу страсти, я взлетела на вершину блаженства и еле дышала, боясь спугнуть удачу. Блаженство приутихло. Мой партнёр устав от любовных утех, легонько отстранился и затих, видимо задремал.
Открыла глаза, смотрю рассеянно в потолок. Что за чёрт? Запах одеколона слабый и такой бесконечно родной бередил душу. Я смахнула слезинку с глаза и повернула голову, чтобы отвлечься. Взгляд упал на пустующее последнее время в постели место рядом со мной. Бок о бок рядом дрых мужчина! Не просто мужчина, а Петька – сукин сын! Я смотрела на него и утирала разом набежавшие слёзы радости. Муж спал, как ребёнок, тихо и глубоко, лишь изредка сладко посапывая и причмокивая губами. Вот оно счастье, лежать рядом с обожаемым мужчиной и глядеть, как он спит такой прекрасный даже одухотворённый. Я увлеклась созерцанием любимого человека и задремала в слезах. И всё-таки не удержалась и погладила Петюнечку по шелковистым волосам очень легко и нежно, поправляя модную стрижку под полубокс. Дрёма окончательно смежила мне веки, счастливый сон затуманил мозг. Главное, я дома, а остальное – пустяки.
Вдруг истошно заорал будильник. Петька рефлекторно вытянул руку и выключил звук. Пора вставать! Я с наслаждением потянулась всем телом, предвкушая обычный день в моём прекрасном обычном мире, и неожиданно провалилась в кромешную всепоглощающую темноту. Очнулась я с дикой головной болью и, что печально, совершенно одна в Марийкиной сиротской постели и в её же скромненькой квартире. Утро солнечное – шесть ноль-ноль. Страна просыпалась, чтобы дружно отправиться на трудовой подвиг, а именно на работу. Я же проснулась, чтобы гадать над ночным видением. Было или не было? Сон или не сон? Что и секс привиделся? Не может быть! Петечка в ночном видении казался таким родным, таким натуральным. Я же его трогала, касалась прядей волос, вдыхала его чудесный запах тела! Слишком поздно пришло озарение, надо было его разбудить! Не посмела, мужик так сладко посапывал. Слёзы снова покатились по щекам, но это уже не были слезами радости, а являлись горючими злыми слезами обиды. Какая я растяпа, так просто отдала кому-то свою отлаженную успешную судьбу! Я рывком вскочила с постели. Нельзя раскисать, бегать – так бегать! Жить – так жить на полную катушку! Спешно оделась и побежала на прогулку на улицу. Там уже у крылечка маячила Наташка, нюхала черёмуховую веточку и чему-то мечтательно улыбалась. Я ей помахала рукой