Битва за Кремль. Михаил Логинов
здесь уважали.
Посему Татьяна не удивилась, когда уборщица – не бабка, а девица – разрешила ей подключить ноутбук. Компьютер радостно пискнул, подмигнул синим огоньком, и Таня поняла, что проблемы лишь в аккумуляторах. Это радовало.
Оставалось найти ремонтный салон. Вообще-то такое удовольствие обычно бывает лишь в областном центре. Но Татьяна уже поняла: Зимовец – город чудес. Поэтому опять спросила уборщицу.
– Вам нужен «Электроник». Или «Байт». Еще в универмаге есть компьютерный отдел. Если вы знаете, что хотите купить, посмотрите на сайтах.
Таня не успела удивиться, как поняла: здесь есть вай-фай. Уточнив, что для посетителей Интернет бесплатный, она по совету уборщицы нашла сайт города Зимовец – сразу же добавила его в закладки, добралась до общей страницы трех компьютерных магазинов с перечнем товаров.
Уборщица отвлеклась на мобильный разговор.
– У меня смена еще не закончилась. Передай, что ко второй паре я подойду.
«Тут что, студентки работают уборщицами?» – удивилась Татьяна.
Сколько же еще чудес и сюрпризов принесет этот город? Ей казалось, будто он входит в тайный федеральный проект «Нормальная Россия».
– Борис Борисович, почему ваши пациенты остаются в Зимовце?
– Во-первых, не все. Меньше половины, – улыбнулся главврач реабилитационного центра. – А во-вторых.… Почему люди обычно запивают? Из-за депрессии. А у нас не депрессивный город. Поэтому они интуитивно хотят остаться там, где наименее вероятен рецидив.
Татьяна и главврач беседовали уже больше часа. Кабинет оказался уютным, а собеседник – доброжелательным, не мулла и не лидер секты. Особых секретов в его работе тоже не нашлось.
– Наша работа делится на два основных этапа. Сначала просто выводим пациента из запоя. Как? Без физических и психических травм, без чакр и заговоров. Это как раз не самое трудное. Я потому и ушел из областной клиники, что там ограничивались первым этапом. Взяли деньги у семьи, из запоя вывели и отпустили до нового запоя.
– В чем же заключается второй этап?
– Мы ждем, когда пациент придет во вменяемое состояние, и вместе с ним выясняем: что он хочет от жизни? Вернее, что он может хотеть. Если ответа нет, даем ему обычные рекомендации и прощаемся. Если же мы понимаем, что у этого человека есть какая-то ценность, ради которой можно не пить, начинается второй этап. Я сразу уточняю: большинство наших клиентов – не московские юноши, из-за которых вы приехали. Это сокращенные рабочие, отставные военные или другие люди, не знающие, для чего жить. Очень часто такому человеку надо просто, как сейчас говорят, потусоваться с людьми, у которых есть тяга к жизни. Если вернуться к вашему московскому мальчику: ему внушили, что работа даже экспедитором, не говоря уже про обычного шофера, – позор и унижение. Дипломатом ему не стать по характеру, а шофером – из-за социально-психологической установки. Ему понадобилось несколько месяцев пообщаться с людьми, которых он