Быть человеком. Аркадий Эйзлер
наряду с другим открытием австрийского ученого Бусслингера, который впервые открыл процесс перехода более дифференцированной клетки в менее дифференцированную.
Комментируя оба эти открытия, Бусслингер поясняет: «Наше открытие является специфическим. Но научные изыскания должны вестись в обоих направлениях: в использовании как эмбриональных, так и зрелых стволовых клеток. Дебаты по вопросу этики эмбриональных стволовых клеток нельзя никому запретить – ни политикам, ни обществу».
Слово в защиту эмбриона
Где начало того конца, которым оканчивается начало?
Очевидно, что использование эмбрионов в медицине – это только вопрос времени. Гибкая мораль лишь ищет пути для «сглаживания острых углов» в этой деликатной сфере. И здесь, естественно, нам на помощь должно прийти наше воображение, которое может быть полезно не только, когда мы, отрываясь от земного притяжения, осознаем себя в новом для нас мире космического отчуждения. Мы также должны быть готовы к тому, чтобы попытаться представить, что чувствует человек, проникая в собственный микромир эмбрионов, ДНК и фантомов? Где можно провести границу человеческого? Можно ли наделить белковые конгломераты или нейронные ансамбли если не человеческими чувствами, то хотя бы подобными им? Воспринимая страдания наших друзей – животных, ассоциируя и экстраполируя их на уровень наших собственных ощущений и переживаний, мы можем расширить эту дискуссию в направлении наличия чувств и эмоций, например, у наших первичных одноклеточных или многоклеточных предков. Не будем ли мы шокированы примитивизмом механизмов воспроизводства себе подобных, с одной стороны, и многообразием эмоций, сопровождающих эти процессы, такие близкие каждому из нас, с другой.
Оплодотворение, имеющее целью получить стволовые клетки, для определенной матери может привести к появлению не одного эмбриона, а нескольких. Что делать с ними, с будущими сиротами, для которых невозможно найти матерей. Что за человек вырастет из каждого из них завтра? Каким биологическим и психическим здоровьем он будет наделен? Но мы, однако, предпринимаем все, чтобы его защитить.
При этом мы очень много внимания проявляем к субстанции с чисто теоретическими, еще никем не доказанными комплексами или хотя бы элементарными проблесками чувств и реакций, свойственных человеку. В то же время мы на редкость хладнокровны по отношению к уже родившемуся и даже успевшему состариться человеку, внесшему лепту своим трудом и знаниями в развитие общества, регулярно платившему налоги, вырастившему и воспитавшему детей. Постоянно игнорируя возникающие проблемы, мы обрекаем стариков, инвалидов и неизлечимо больных людей на безрадостное увядание. У эмбрионов даже не спрашивают согласия принять нашу защиту или стать «донорским материалом». И здесь