Все лики смерти (сборник). Виктор Точинов
В одной из восьми квартир, что на вашем стояке… И нагло нарушает все инструкции и правила эксплуатации жилого фонда. Сливает жидкие отходы в канализацию. А она совсем не для того сделана…
– Я ничего не затевал! Никакого производства! – возмутился Шикунов. Голос предательски дрогнул.
– Тогда и проверки нечего опасаться, – резонно заметил смутно знакомый техник. – Давайте, ребята.
Один из ребят надвинулся своей быкообразной тушей на хозяина квартиры. Паша поневоле сделал шаг назад. Второй – бочком, по стеночке – просочился в ванную и тут же чем-то там загремел-загрохотал.
– Не волнуйтесь, – успокаивающе сказал техник. – Соседи ваши говорят, что вы редко дома бываете, какое уж тут…
Его речь прервал копавшийся в стоке водопроводчик, удивленно присвистнувший.
– Глянь-ка, шеф! Что за ерунда? – Парень вышел из ванной, в пальцах его темнел непонятный комок.
Паша прищурился, пытаясь разглядеть находку в тусклом освещении прихожей. И увидел – из-под слоя сероватой слизи блеснуло желтым!
Золото!
Черт побери! Он ведь специально посмотрел в энциклопедии: «царская водка» – смесь все-таки азотной и соляной кислот. А приготовленный им коктейль золото не растворял. И вот результат – недоглядел, и какая-то из золотых побрякушек сучки обнаружилась в сливе… Сейчас придется изображать бурную радость от находки якобы давно затерявшегося кольца или серьги.
Водопроводчик растер в пальцах маленький комочек слизи. И удивленно охнул:
– Фикса! Зуб золотой натуральный!
Паша отреагировал мгновенно и рефлекторно. Резким толчком отшвырнув техника, он бросился к двери, по счастью незапертой.
Не успел.
Сзади схватили, затрещала рвущаяся рубаха. Паша обернулся – ударить, сбросить вцепившуюся руку – и увидел несшийся в лицо тяжелый разводной ключ.
Не стало ничего.
…На лицо лилась струя ледяной воды, затекала в нос… Паша захлебнулся и разлепил веки, отплевываясь и отфыркиваясь. Струя иссякла.
Шикунов проморгался и узрел собственную ванную комнату – но вывернутую под каким-то немыслимым углом. Через секунду понял, что лежит на дне ванны – точь-в-точь, как совсем недавно Лющенко.
Паша попробовал приподняться – ничего не вышло. Руки и ноги были надежно стянуты. Рот оказался залеплен – по всему судя, скотчем.
Удивиться он не успел. Сверху раздался голос техника-смотрителя – но звучал он теперь по-другому, вовсе не так вежливо – жестко и грубо.
– Оклемался, крысеныш?
Сверху нависло перевернутое лицо. Как и голос, изменилось оно разительно. Бороды не было! И Паша узнал этого человека!
– Ты убил Ксению, – проскрежетал отец Лющенко. – Убил так, что мне даже нечего похоронить. А проклятые менты не желают заводить дело без трупа. И эта золотая коронка ни в чем их не убедит… Ты хорошо все