Смеяться, право, не грешно… Юмористические рассказы. Борис Швец
сколь отзывчивый на дружбу. После очередной тёплой встречи в порыве откровенности он выразил свою к Вите симпатию доступным ему образом, что в пересказе на простой человеческий язык прозвучало примерно так: «Виктор, мы друзья. Знай, что тебя всегда ждёт лучшая в республике камера».
После этой поездки Виктор стал заметно осмотрительнее в делах.
13. НА ПРИЁМЕ У НАЧАЛЬНИКА
На приёме у начальника одного из управлений префектуры Центрального административного округа Москвы посетитель с большим напором отстаивал свои требования. Исчерпав прочие доводы, в качестве дополнительного аргумента заявил: «Вы должны знать, что я всегда добиваюсь победы. Моя фамилия Врангель!» Начальник, выслушав, ответил: «Понимаю. Сожалею. Моя фамилия Чапаев!» (что соответствовало действительности).
14. В ДАВКЕ
Этот случай из конца восьмидесятых. Московское метро, давка. Татьяну втолкнули в вагон спиной вперёд и притиснули. Сзади визгливый женский голос с базарными интонациями: «Куда прёшь? Смотреть надо!» У Тани образование гуманитарное, ответила соответственно, потом устыдилась. Повернулась, как могла, и извинилась: «Простите, если я вас толкнула. Поверьте, неумышленно». А позади стоит очень невысокая женщина вполне интеллигентной внешности и тоже уже иным тоном ей отвечает: «Что вы, что вы! Просто у меня губы ярко накрашены, а у вас пальто белое».
15. ДУЭЛЬ ЧЛЕНА ПРОФСОЮЗА
В тесноте столовской очереди столичного НИИ старшего научного сотрудника этого института Вершака обозвали дураком. «Вершак» – это фамилия такая. Обиделся Вершак. В прежние времена в дворянском сословии за такое на дуэль вызывали, перчатку в лицо – и до смертельного исхода. Ну, возможно, перчатку к ногам – тогда только до первой крови. Как характер обиженного подскажет. В наше время всё проще, мог обидчик и по физиономии схлопотать. Впрочем, в дружеской обстановке научного института Вершака обидеть вряд ли хотели, можно бы отшутиться и простить. Только наш герой решил сквитаться и довёл-таки дело до дуэли, но на свой лад – написал на обидчика заявление в профсоюзный комитет института. Так мол и так, меня прилюдно дураком назвали. Могу ли, я кандидат наук и старший научный сотрудник, быть дураком?
Заявление в профкоме взяли, в дело подшили, а заданный Вершаком вопрос в установленном порядке поставили в повестку дня очередного заседания этого авторитетного органа. После чего десятка полтора облечённых доверием его членов деловито обсуждали, дурак ли товарищ Вершак. В решение заседания записали, как положено: «Не может кандидат технических наук Вершак быть дураком». Для себя каждый решил этот вопрос иначе. Решение профкома долго висело на доске профсоюзной организации и веселило полуторатысячный институтский коллектив.
16. ЧЕСТЬ ИМЕЮ!
Эта история моего друга Саши, рассказанная им самим. Внося небольшую правку, я пытался сохранить стиль рассказчика и не посягать на подлинность деталей. Текст изложен от имени Саши.
Восьмидесятые годы. Я окончил