Невероятное везение. Екатерина Вильмонт
какими крупочками? – не понял Петька.
– Ну, знаешь, будто шарики серебристые в лак подмешаны…
– А, знаю! Дальше!
– И помада у нее вроде бы синеватая…
– А ногти длинные?
– Длинные, точно! Но больше, пожалуй, я ничего не запомнила…
– Это не так уж мало! А теперь тетки…
– Ну, та, что тысячи-то из сумки доставала, была такая полная, стриженая, волосы седые, но темные, понимаешь?
– Ага!
– Плащ на ней был желтоватый, а на шее зеленый шарфик с цветочками. Сумка такая хозяйственная на «молнии», вот в точности как у твоей мамы, только не синяя, а черная в горошек!
– Баба Маня, ты гений!
– А вторая, та, что взаймы давала, лет за шестьдесят, в сером пальто, и пучок у нее на затылке бордовой косынкой перевязан!
– Все это хорошо, баба Маня, но ведь и косыночку, и шарфик, и даже плащ ничего не стоит сменить… А лица их ты не запомнила?
– Лица? Вот у той, что с тысячами, лицо противное было, плаксивое, такие на митингах выступать любят…
– Понятно, – кивнул Петька.
– А та, вторая, с виду даже и ничего… внушает доверие… Но конкретнее ничего сказать не могу! А еще там парень вертелся, тот, которому девка сразу сто рублей дала. Он тоже меня все подзуживал…
– Баба Маня, как же ты, а? – огорченно спросил Петька. – Это ж все элементарно…
– Ах, не говори! Я так на себя зла…
– Ну, ничего, баба Маня, капитан Крашенинников так этого не оставит! – утешал бабушку Петька, ни на секунду не собираясь посвящать в это дело капитана. Они сами отыщут этих жуликов, а там будет видно.
Между тем бабушка, продолжая сокрушаться, напоила Петьку чаем с яблочной шарлоткой, которую привезла из дому, и пощупала внуку лоб.
– Петька, а температура, похоже, спала! – обрадовалась она и сунула ему градусник.
Оказалось, что температура и впрямь понизилась. На градуснике было ровно тридцать семь.
– Вот и слава богу, а то уж мы за тебя испугались, сколько времени температура держалась. Только теперь тебе сил набираться надо. Ты поспи, Петечка! Может, тебе чего-нибудь вкусненького приготовить?
– Да нет, баба Маня, ничего не хочется, я и вправду посплю.
Когда он проснулся и померил температуру, на градуснике было тридцать шесть и три.
– Отлично! – сказала баба Маня и принесла ему чашку бульона. – Теперь пойдешь на поправку! Пока ты спал, тебе твоя Лавря звонила.
– Да? И что говорила?
– Беспокоится, как ты тут!
– Баба Маня, будь другом, дай телефон, – взмолился Петька.
– Ладно уж, Ромео!
И баба Маня принесла Петьке телефон.
– Баба Маня, ты же понимаешь, я при тебе не могу…
– Хорошо, хорошо, ухожу! Но ты не очень забалтывайся, тебе еще нельзя…
И с этими словами Мария Львовна вышла из комнаты. Ей нравилась Даша и нравилось постоянство внука. Вон сколько лет он все влюблен в свою Лаврю.
Но Петька и не думал звонить Даше. Он позвонил Игорю Крузенштерну.
– Круз,