Солнцевы сыны. Илья Кравченко
к печи. Варево, наполняя запахом горницу, сообщало о своей готовности. Он подцепил чугунок рогачом, поднес к столу и поставил на самый его угол. Тетка потянулась было к котелку, но очередной спазм болезненно исказил ее лицо, – Ай! Ну ты бы ещё во двор его вынес. Не видишь, не дотягиваюсь я!
– Ничего не получишь, пока лекарство не выпьешь, – невозмутимо ответил Деян и поднес к ее носу баночку с зеленым раствором.
– Ой, ну убери ты эту гадость!
– Пей.
– Не стану.
– Пей! – настаивал племянник.
Тетка наконец поддалась и, брезгливо скривившись, опрокинула содержимое склянки в рот.
– Не так уж сложно, верно?
– Да ты же мертвого достанешь.
– Будет тебе бухтеть, на, вот, – чуть повеселев, продолжал Деян, протягивая Марине миску с ложкой, – заслужила свою репу.
Ели молча. Через какое-то время в горнице стало совсем темно, и Деян зажег свечу. Марина доела свою порцию и снова потянулась к котелку.
– Хорошо готовишь, знать девку можешь и не шибко рукастую брать, коли сам с усам.
– Сдалась она мне.
– Ну сдалась или нет, – важно продолжала тетка, – а жениться надо, неча одному быть, – она тяжело вздохнула. – Ты уж поверь старой бабе.
Деян оторвался от еды и посмотрел сочувствующим взглядом на Марину.
– Будет тебе; И за меня не беспокойся. Я денег скоплю, дом новый отстрою, большой, не то, что эта рухлядь, а тебя к себе заберу. Не смейся, я же всерьез говорю.
– Ох выдумщик, ох выдумщик!
– Тетка отмахнулась от Деяна, и вновь закашлялась.
– Называй кем хочешь, а быть по-моему, – рассмеялся и Деян, потом замолк словно обдумывал кое-что и наконец произнес, – Знаешь, – начал он, – а ведь сегодня у меня была необычная покупательница. Девушка, если точнее.
– Ох, девушка! – заголосила Марина – Ну-ка, ну-ка. Что за девушка? Местная?
– Наверное, не знаю.
– Как не знаешь? – Удивилась тетка, – А родители кто?
– Не знаю я. – виновато выпалил Деян, не понимая, зачем соврал, и, встав из-за стола, снова подошел к окну. Тетка с неприкрытым удивлением уставилась на него и выжидала, что тот скажет. Но Деян лишь тоскливо глядел в вечерние сумерки и продолжал хранить молчание. На какой-то момент из всех звуков осталось только монотонное пение сверчка под окном.
– Красивая хоть? – снова не удержалась Марина. Деян ответил не сразу. Глубоко вздохнув, он тихо произнес:
– Красивая.
– О как! – Марина тоже ненадолго впала в думу, – И что же, – вскоре продолжала она, – вы, надо думать, и словом друг с другом не обмолвились? А, Деян? Говорили то об чем-нибудь? – добавила она громче.
– Говорили.
– О чем?
Деян снова тяжело вздохнул. Он не привык откровенничать ни с кем, с теткой в том числе. Но тут на него что-то нашло. Наверное, просто нужно было выговориться. Правда он не ожидал, что столкнется при этом с такими трудностями. Он и сам до конца не разобрался во всей