Окруженные тьмой. Алексей Винокуров
ехать быстрее. Машины стояли в пробках, а троллейбус шел по выделенной полосе. В принципе, таксисты тоже имели право ездить по выделенке, но побаивались лютых гаишников, они же – доблестные работники ГИБДД. Те, завидев за стеклом избыточно честную физиономию трудового мигранта, вполне могли поднять свою полосатую палочку и потребовать к ответу. Но даже если мигрант все делал правильно и документы были оформлены как надо, к чему-нибудь прикопаться можно было всегда.
Совсем недавно капитан Серегин одного такого мигранта отбил у гаишника. Не по доброте душевной, конечно, а просто показалось, что это его знакомый, Азамат из Оша. Азамат жил в том же доме, что и капитан, – вежливый, улыбчивый паренек, всегда здоровался первым. Капитан, правда, особенного внимания на него не обращал, кивнул – и пошел своей дорогой.
И вдруг недавно, возвращаясь с работы, увидел Азамата в неурочное время. Тот стоял у дома и кланялся ему, капитану. Чего кланяется, зачем, почему? Оказалось, у Азамата погиб брат. И теперь по мусульманскому обычаю и народной традиции надо было стоять у дома и встречать людей, которые захотят прийти выразить сочувствие. И хоть тут у них Азамата никто не знал и ни с каким сочувствием к нему прийти не мог, он все равно стоял. Глаза его полны были слез, но он стоял и улыбался растерянной улыбкой. Саша был измотан после рабочей недели, но все-таки остановился поговорить.
Брата, рассказал Азамат, сбила машина. Свой же сродственник киргиз сбил, даже претензий не предъявишь. Устал человек. Азамат сам трудовой мигрант, знает, как люди устают. А брат умер, его не вернешь. Все люди умирают, все умрут когда-нибудь… Он, Азамат, тоже умрет. Он один здесь в России остался. Пусть, когда он умрет, капитан Саша стоит на пороге его дома и встречает тех, кто придет его вспомнить.
После этого случая Саша стал задумываться о многом, о чем раньше не думал, руки не доходили. Мысли это были невеселые и нехорошие – и настроения точно не улучшали.
А недавно капитан пошел в магазин, а на дороге, видит, гаишник таксиста обрабатывает. Ему вдруг почудилось, что это Азамат. Сердце капитанское закипело, поднаехал на гайца, конечно, прочел ему лекцию о правовом нигилизме – с употреблением обсценной и прямо матерной лексики. Правда, почти сразу понял, что ошибся, что не Азамат за рулем. Но не назад же теперь откручивать, не хвалить же гайца за беспредел…
Таксист потом очень Сашу благодарил, Жумабек его звали. Предлагал по сниженному тарифу возить капитана на работу и назад. Но Саша отказался, конечно. Во-первых, зачем, и на автобусе сойдет, во-вторых, ему и по сниженному тарифу дорого.
Капитан так глубоко задумался, сидя в троллейбусе, что совсем забыл про Женевьев. Вот только она про него не забыла.
– Почему ты все время молчишь? – спросила она. – Почему такой грустный?
Он вздохнул. Не слишком ли часто он стал вздыхать в последнее время?
– Выходим, – сказал, – наша остановка… Сейчас увидишь,