Из пустого в Городжего. Дмитрий Городжий
Кубани, особенно в Прикаспийской низменности, каждые 20–30 лет страдало от сильных неурожаев.
Дедушка Николай и бабушка Анна со своими близкими. Я с родителями справа с белых трусиках
Для борьбы с этим природным явлением был разработан «Сталинский план преобразования природы». Он был принят и введен в действие в 1948 году. Согласно этому плану, в частности, предстояло посадить лесные полосы по обеим сторонам Волги от Саратова до Астрахани шириной 100 метров и протяженностью 900 километров, чтобы преградить дорогу суховеям. Из всех методов борьбы с ветрами такие насаждения наиболее эффективны. Они разбивают воздушный поток на более мелкие вихри и замедляют его скорость.
Наш молодой город был спроектирован сразу с учетом этого глобального плана. В нем предусмотрено место для парков, бульваров, и, сколько себя помню, на каждый субботник мы приходили с лопатами и высаживали деревья. По плотности зеленых насаждений на квадратный метр город моего детства был на втором месте в СССР.
Моя фотосессия в фотоателье
В Волжском родители и получили двухкомнатную квартиру в новом доме, построенном на улице Пушкина. Новоселье справляли в феврале 1976 года. Это был дом одной из самых быстровозводимых серий, без лифта и без мусоропровода. Зато квартиры сдавались полностью готовыми к заселению: сантехника установлена, обои поклеены, выключатели и лампы в наличии – заходи и живи. Такие дома в простонародье назывались хрущевками. На каждом этаже располагалось по три квартиры. Нашими соседями по этажу были такими же молодые семьи, их дети будут учиться со мной в одном классе, и мы будем дружить всю школу. Дети принимают жизнь такой, какая она есть, и я просто жил, как и все вокруг
Дети принимают жизнь такой, какая она есть, и я просто жил, как и все вокруг. Мой дом, пятиэтажная хрущевка, был частью неправильной окружности, состоявшей из точно таких же домов, в центре которой нашлось место и хоккейной коробке, и футбольному полю, и площадке для выбивания ковров. Вся внешкольная часть детской жизни проходила здесь. Казаки-разбойники и походы в подземелье, салочки и вышибалы – каких только игр мы не выдумывали! Без всякого присмотра носились мы по двору целыми днями…
Это было благословенное в своей беспечности время. Сначала я думал, что все дети беззаботны, и оттого этот период мне вспоминается таким, но нет. То время действительно было очень спокойным. Несмотря на то, что в городе некоторая часть населения была из бывших уголовников, тех самых, которые участвовали в строительстве ГЭС, это был очень спокойный тихий городок.
Автомобилей еще было не много – риск попасть под колеса в пределах двора был минимальным. А главное – кажущаяся детская свобода не была безответственностью старших. Каждый взрослый человек присматривал не только за своими, но и за чужими детьми. Увидев курящего первоклассника, любой сосед мог выкрутить ему ухо без риска быть неправильно