Чернила и кровь. Мэй
полностью – и его это не смущает.
Когда Николас наконец-то поднялся с пола, Айден последовал за ним, сочтя, что хватит с него молитв. Они оба подошли к жрецу в чёрных кожаных одеждах, который стоял рядом со статуей Безликого и раздавал благословения. Для этого и устраивались моления: студенты должны подумать, как всё бренно, успокоиться в тишине зала и получить немного благословения, которое усмиряло магию аурой смерти. На всякий случай.
Жреца звали Лестер Мэннинг, он преподавал религию, которая уже была в этом году, и гаруспию, искусство предсказания по внутренностям животных. Сегодня должно было пройти вводное занятие, но вместо него Мэннинг выполнял свои обязанности жреца.
Голову скрывал капюшон, лицо – ритуальная маска. Безликий жрец Безликого бога. В одежде из чёрной кожи, потому что с неё легче смывать жертвенную кровь.
Он кивнул Айдену и Николасу, зачерпнул костяной муки из обсидиановой чаши и с короткой молитвой Безликому щедро посыпал им на головы. На светлых волосах Николаса перетёртые в пыль кости почти не были заметны, зато щедро усыпали его плечи в чёрной форменной рубашке, и он с трудом удержался, чтобы не чихнуть.
Не самый ужасный ритуал, как считал Айден. Хотя потом эту пыль приходилось вытряхивать из волос, лучше благословение Безликого, чем очередное жертвоприношение.
Не всегда они заканчивались смертью животных. Иногда пускали кровь людям – например, во время свадебного обряда у молодожёнов делались символические разрезы на руках.
Самыми грозными – и сильными – считались редкие ритуалы Вознесения Жизни. Такие устраивались только по очень значимым событиям. Предполагалось, что следующее Вознесение будет в честь коронации Конрада, а проведёт его Айден.
В главном Молельном зале столичного храма привязали бы лицом вниз добровольную жертву. А потом Айден взрезал бы кожу и плоть под бой ритуальных барабанов, раскрыл ребра и вытащил лёгкие, пока жертва ещё жива. Он бы поднял внутренности, предлагая их Безликому.
Дар крови и жизни, боли и смерти, чтобы освятить правление нового императора.
Шагая по иссиня-чёрному полу Молельного зала, Айден не мог не думать, что на плитах не видно крови, но это он должен был совершать Вознесение Жизни для царственного брата. А теперь что, однажды жрец проведёт такое для него? Айден задумался об этом едва ли не впервые. О том, что «наследный принц» – не только титул.
– Дурацкое благословение, – заявил Николас. – Спасибо обучению в Академии. Я знаю, как сидеть в одной позе несколько часов и делать вид, что тебя это касается.
– А я умею потрошить барана так, что он ещё будет жив, пока ты гадаешь по его внутренностям.
Николас покосился на Айдена, который думал, что этих знаний как-то маловато, если однажды он станет императором. Хотя мысль казалась странной, неправильной, и всерьёз её оценить Айден не мог.
Явно желая отпустить ещё какой-то комментарий, Николас всё-таки оглушительно чихнул.
– Бездна! – он попытался вытряхнуть костяную пыль из волос. – Ненавижу это.
– Благословение