Ночь морлоков. Кевин Джетер
моих современников отреагировали точно так же эмоциями отвращения и неповиновения, которые испытал я, узнав о вторжении морлоков. Так во времена кризисов в человеке просыпаются самые яркие, пусть и не всегда лучшие инстинкты.
– Идем, – поднялась на ноги моя спутница. Она двинулась по пологому туннелю, а я последовал за ней, чуть сутулясь, чтобы не удариться головой о невысокий потолок.
– Кстати, – бросила она через плечо, – меня зовут Тейф.
– Рад знакомству, – сказал я. – Мое имя – Эдвин Хоккер.
Представившись таким образом, мы продолжили движение в сторону выхода из святилища тишины и темноты сточного туннеля.
Ничто из случившегося к этому моменту не подготовило меня к тому, что я увидел, вернувшись на поверхность. Я выполз из люка следом за Тейф, моим новообретенным амазонским – если не по сложению, то по темпераменту – другом, и оказался во вселенной, последние пережитки порядка которой пали под напором грубого хаоса.
Мы поднялись на набережную Альберта через решетку люка с поломанными прутьями. Повсюду вокруг нас мы видели следы недавнего боя: руины обрушенных зданий, улицы в ямах, оставленных взрывами, густую завесу дыма, обжигавшего глаза. Фонарные столбы набережной лежали ничком, как кегли, а их металлические дельфины[6] валялись как попало в грязи, словно множество выброшенных на берег рыб, хватающих ртами воздух.
С этого места вверх по реке по стороне Суррея в самом сердце Лондона были видны пожары, выпускающие вверх столбы дыма, закрывавшие луну и звезды. Со всех сторон компаса до нас, ударяя по ушам, доносились громкие раскаты, словно вызванные сотрясением земли, им вторили приглушенные расстоянием взрывы.
– Идем, – сказала Тейф. Она сняла винтовку с плеча и взяла ее наперевес.
Я, ошарашенный видением Лондона в огне, пошел следом. Следующие несколько часов прошли вне времени и его хода, они превратились в настоящий бесконечный кошмар перебежек и прискорбных видов разрушенного города.
Мы пересекли Темзу по перекореженным, как пальцы ног, останкам массивного моста, лежавшего грудами камней в воде. Мы перебирались от кратера к кратеру, от горы мусора до рухнувшей стены, прокладывали путаный курс к Ист-Энду. Там, где пройти было невозможно из-за пожаров или патрулей «локеров», как их называла Тейф, мы отступали и шли в обход или ждали, когда путь очистится. Один раз нам пришлось спрятаться в траншее, наполненной замерзающей жижей, а в ярде от нас прошла группа врагов, смеющихся и болтающих друг с другом на своем варварском языке. Я приподнял голову и мельком увидел их бледные большеглазые лица, полные жестокой радости. Тут Тейф зашипела и заставила меня пригнуться.
Видения смерти и разрушения. Расколотый купол огромной церкви Кристофера Рена[7]. Широкий бульвар и множество человеческих тел. Люди были не только убиты, но и ограблены – оружия при них не было. Массивные металлические машины, искалеченные артиллерией и, очевидно, еще недавно приводившиеся
Основания фонарных столбов на набережной принца-консорта Альберта (мужа королевы Виктории) выполнены в форме дельфинов.
Имеется в виду собор Святого Павла, построенный архитектором Кристофером Реном (1632–1723).