Мировая жила. Дмитрий Парсиев
ловко запрыгнули в раскрывшиеся двери подошедшей «ходульки». Аким дважды провел запястьем перед считывающим устройством, списавшим с него еще две поездки. Прошли вглубь вагона и заняли свободное двойное сидение. Устроившись у окошка, Мана откупорила бумажную крышечку, позволявшую настою не проливаться из стаканчика при переноске, сделала небольшой глоток, что-то там сама себе удовлетворительно покивала, и вдруг повернулась к Акиму, посмотрела прямо в глаза:
– Слушай, что ты на меня все время пялишься? Нравлюсь?
– Еще как! – подтвердил Аким, он заставил себя перестать любоваться ее губами и поднял взгляд на ее глаза, тут же начав любоваться глазами, – Тебе говорили, что ты очень красивая?
Мана загадочно улыбнулась и какое-то время глядела на Акима настороженным чуть прищуренным взглядом пугливой зверушки.
– Не ты один такой везучий, деревня, – наконец, поделилась она, – Выиграла полный абонемент в нифрокосм. Представляешь? Две недели у них высиживала, как на работу ходила. Они мне даже скошенный мизинчик на ноге выправили.
Мана тут же скинула туфлю, показывая выправленный мизинец.
– Пальчик что надо, – похвалил Аким, с удовольствием разглядывая маленькую изящную ножку.
– А ты думал! – обуваясь, по-учительски строго наставила Мана, будто Аким и впрямь думал про Нифрокосм что-то неподобающее.
Они какое-то время болтали о женской красоте и искусности спецов-косметиков из Нифрокосма. Точнее болтала Мана, а Аким поддакивал и в меру скудных своих представлений о предмете вставлял краткие замечания. За этим нехитрым разговором промелькнули четыре остановки, и Мана сообщила, что им пора выходить.
Длинными рядами узких одинаковых окошек «общажка» действительно походила на студенческое общежитие. На входе у нифрильного прибора учета Мана посоветовала Акиму сразу «слить» весь трехмесячный запас положенных Акиму ночевок.
– Так тебе за опт бонус будет, – поучала она, – Почти месяц дополнительного проживания.
Аким не собирался задерживаться в этом городе и на те дозволенные три месяца, что уже имел, но спорить не стал, сделал, как посоветовала Мана. Они поднялись на третий этаж, прошли по длинному коридору, минуя череду одинаковых дверей, и Мана впервые за время знакомства воспользовалась собственным штрих-кодом, чтобы открыть входную дверь.
– Любопытный замочек, – Аким задержался перед входом, рассматривая дверной отпирающий механизм.
– Ничего особенного, – нетерпеливо сказала Мана, – Обычное заклятие, считывает твой личный номерной урядок на заборе и открывает дверь. Ну… Заходи уже. Значит, смотри. Это бокс на двух человек. Комнат две, санузел и прихожка общие. Вот эта комната твоя. Надо будет…
Аким не дослушал Ману и, заглянув в санузел, обрадованно воскликнул:
– О-о. Да тут даже душевая кабина имеется! Я уж не помню, когда мылся в пресной воде, – Аким тут же закрылся изнутри и включил воду.
– Эй, деревня, – прокричала ему Мана из-за двери, – Открой