Обречённые. Дилогия. Эмили Рэй
семейка верующая, так что даже ради баловства ей нельзя ввязываться в подобное. Из дома её, конечно, вряд ли выгонят, но разочарует родителей она точно.
Смотрю на Джейн, в глазах которой появилась искорка надежды. Осознание, что эту искорку зажгла я, приятно греет. Даже если ей станет хоть ненамного легче, я буду рада. Мне, на её месте, было бы спокойнее, знай я, что испробовала все доступные варианты.
– Давай сегодня вечером, – соглашаюсь, улыбнувшись уголком губ. – У меня не будет родителей где-то с восьми до десяти.
17. КАРЕН
Я должна была её отговорить! Я же её подруга, в конце-то концов!
Совершить глупость хочет Одри, а вину за это почему-то чувствую я. Она, конечно, заверила, что это просто детская шалость и что она обязательно покается в этом при следующем походе в церковь, но мне всё равно не по себе. Да и в церкви она почти никогда не бывает, как и её родители.
Сегодня у меня снова смена в психдиспансере. На этот раз я почти не пугаюсь резкого крика, лишь сильнее впиваюсь пальцами в черенок швабры и продолжаю мыть уже знакомый мне коридор. А ещё я не повелась на просьбы помочь. Да и в целом не обращаю внимания на то, что доносится из палат. Это не моё дело. Я здесь просто мою полы. И только к запаху хлорки мой нос не привыкнет никогда.
– О, это ты… А я думал тебя уже не увижу.
Узнаю голос и снова зачем-то отвечаю, не поворачивая головы:
– Думал, что я тоже пропала? – незаметно для себя я перешла на «ты».
Быть может, мне просто нужно для успокоения обменяться парой слов с кем-то более-менее адекватным, когда вокруг царит безумие. От парня следует грустная усмешка.
– А ты мне не поверила, значит. Ну-ну.
А что, если это правда?
Качаю головой, скорее выкидывая из неё мысли. Вот думала же, что нельзя ни с кем разговаривать. И снова на те же грабли.
– А где прошлая девушка, что была до тебя? – не унимается он.
Со вздохом прекращаю мыть, выпрямляюсь, опираюсь на швабру и поворачиваюсь к маленькому окошечку на двери. Я вижу за ней два тёмных глаза и взъерошенную копну волос.
– Уволилась, – голос даже не дрожит, ведь вероятность, что я права, высока.
– М-м… – тянет он. – Уверена? Хотя лучше не спрашивай. – Парень кашляет, прочищая горло. – Здесь не любят тех, кто задаёт неудобные вопросы, – он отходит от двери, в окошке теперь пустота.
Кожей чувствую, как волоски на руках приподнялись. А может здесь просто холодно.
Интересно, он жути научился нагонять сидя здесь и тренируясь на уборщицах, или это врождённый талант?
– Я, кстати, Ник.
– А какой у тебя диагноз, Ник?
– Кто его знает, что они там придумали.
– То есть, тебя закрыли здесь по ошибке? – подыгрываю я, чтобы не обижать своего собеседника.
– Ну почему же. У них есть какая-то цель, только мы с тобой о ней не знаем, – совершенно безразлично заявляет он. – Я всё равно отсюда уже не выйду.
– Почему ты в этом так уверен?
– Потому что отсюда никто вроде меня не выходит.
Хмурюсь.