Между Сциллой и Харибдой. Литературная инсталляция. Юрий Жук
Шмаэль и, открыв рот, безумным взглядом уставился на него, пальцем показывая на окошко.
– Да. Да. Аркадий Борисович. Вы все правильно поняли. Это действительно ваша родная Земля. Красивая, правда? – Шмаэль подошел к окошку и откровенно залюбовался открывшейся панорамой. – Сколько не гляжу, и все не надоедает. Редкостной красоты планета. Не то, что в нижних мирах. Правда, лет семьсот назад, еще краше была. Но вы уж постарались. – Что постарались, Шмазль не договорил. Так как Аркаша, наконец, обрел дар речи и перебил его:
– Но, как же? Мы же на лифте… на тридцать шестой этаж… На лифте ведь? —
– А чем лифт вам плох, Аркадий Борисович? Вж-жик – и на месте. Мне кажется, очень удобно.
– Удобно-то удобно. – Аркаша начал приходить в себя. – Но, как-то неожиданно.
– Привыкайте, Аркадий Борисович, привыкайте, голубчик. Вас еще много неожиданностей ждет. Много чему удивляться придется. Так, что уж вы держите себя в руках. – Шмаэль по-отечески погладил Аркашу по плечу. Однако перейдем к делу. – Подвел он Стрючкова к знакомому креслу. В этот момент раздался звонок. – Извините, Аркадий Борисович, «вертушка», отвлекусь на минуточку. – Шмаэль быстро подбежал к столу:
– Эмиссар по особым поручениям слушает. – И внезапно, вытянувшись в струнку. – Да, Князь! Так точно, Князь! Конечно, непременно, Князь! Уже работаем.– И осторожно положил трубку. – Фу. Начальство звонило. Между прочим, по вашу душу. Вовремя мы успели.
– Я гляжу у вас тут тоже, служба не сахар, господин Шмаэль. Вон, как пробрало. Вспотели даже. – Не упустил возможности съязвить Аркаша.
– А вы как думали. Все, как у людей. Все, как у людей. – Шмаэль батистовым платочком промокнул лоб. – Однако, шутки в сторону, к делу. – И казенным голосом лектора из давно почившего в Бозе общества «Знание» продолжил:
– Значит, так. Как я уже сказал, вы находитесь на мобильном приемном пункте. Где он расположен, вы уже тоже видели. Ни вверху, ни внизу. Ровно посередине, чтобы комиссиям из Верхнего и Нижнего миров было удобно собраться на выездную сессию, для обсуждения вашего вопроса. Не перебивайте. – Молодой человек по имени Шмаэль резким движением руки пресек Аркашину попытку вставить реплику. – Все вопросы потом.
– Так вот, как я уже сказал, «для обсуждения вашего вопроса». Все это, назначено на завтра. Правда, завтра это достаточно условное понятие. Но, как вы могли заметить, я все время стараюсь мыслить и выражаться земными категориями для вашего, так сказать, удобства. Прошу не перебивать. – Вновь остановил он Аркашину попытку. – А теперь, как говорят у вас на Земле, писать и спать. Я провожу вас. И ни каких разговоров.-
– Да. Не хочу я писать! – Возмутился Аркаша. – И спать тоже не хочу. —
– Что, значит, не хочу. Надо. Таков порядок. Впрочем, – Шмаэль почесал затылок. – Чем же вам писать-то. Вы же остаточное явление. Сущность, так сказать. У вас ничего подобного в организме нет, да и быть не может. Да и самого