Собачество. Эка Парф
с оттенком очищенного банана, который маленький Кристофер зачем-то окунал в кофе миссис Дарабонт. Тельце гостя заканчивалось четырьмя лапами и, как это принято стандартами всяческих пет-федераций, всего одним-единственным хвостом. Уши, лапы и хвост котика ассоциировались у псёнка с цветом хорошего крепкого кофе.
– Куда делся почтовый ящик? – изумился гость.
– Его ещё не привезли, – не смутился Голди. – Но я могу передать любое твоё послание. Кому бы ты хотел его адресовать? Кристоферу? Миссис Дарабонт? Мистеру Дарабонту?
Как и любая собака, Голди видел смысл жизни лишь в том, чтобы быть полезным.
Котик пристально посмотрел на дверь дома.
– Хозяева сменили дверь?
– Да! – громко согласился Голди, – миссис Дарабонт назвала старую дверь унылым пятном на достойном внимания фасаде. – Голди был очень собой горд: он умело поддерживал светскую беседу, чему, по мнению миссис Дарабонт, пока что не был обучен её собственный сын. А поскольку сам пёс чувствовал себя ни много ни мало, но членом семьи, его буквально распирало в большой собачьей улыбке.
– Вы наши новые соседи? – догадался гость.
– Да-да. Именно так. Меня зовут Голди. Мы с семьёй переехали сюда несколько дней назад. А ты кто? Как тебя зовут? Где живёшь?
Кот выставил перед собачьей мордой лапу в знак того, чтобы тот замолчал.
– Меня зовут Гузи. Я живу здесь достаточно давно, чтобы знать, кто где живёт. – Котик поднялся на крыльцо, – до вас тут жили другие люди с другими животными, – пояснил он тоном специалиста, – чокнутые они все были, – закончил кот и присел подле двери.
– Чокнутые? Как это? Они держали маленьких пушистых хомячков вместо того, чтобы купить большую красивую собаку? Или оставляли бабушку присматривать за ребёнком, когда в семье есть здоровая и умная собака? Может, они разрешали своему малышу есть корм из кошачьей миски? Или пускались в пляс по улице, когда на небе громыхал гром и сверкала молния? Анубис, неужели эти люди не вешали фотографий своих питомцев на стены!? – шёпотом, в изумлении, спросил Голди.
Котик бросил на него усталый взгляд и глубоко вздохнул.
– Меня зовут Гузи, – учтиво напомнил котик. – Я знаю всё, что здесь происходит. Я знаю, кто здесь жил до вас и кто спал на ваших кроватях ещё до ваших предшественников. Я помню все потайные и тайные комнаты в каждом, – он указал своим ноготком в сторону улицы, – в каждом доме на Маунт-cтрит.
Вид у этого «учёного» кота был не из лучших. Казалось, он успел устать от Знания и любого рода Истины. При этом ему была чужда простая кошачья жизнь с лежанием на подоконнике, игрой с фантиками и прятками в коробках из-под обуви. Действительность пресытила его. Не было ничего ни в человеческом, ни в кошачьем мире такого, о чём бы Гузи не знал. Но были и те вещи, которые он с удовольствием бы забыл.
– Какие такие безумцы жили здесь до нашего приезда?
– У них