Труды и дни. Михаил Москвин-Тарханов
вдруг стал возбуждённо говорить, что её место на сцене.
– Разве что в качестве бутафорской статуи, у меня же, к сожалению, нет ни таланта, ни призвания.
– Вот так отбрила так отбрила, как ножом отрезала. Может быть, Вы хотите стать хирургом, – весело блеснуло пенсне, это рассмеялся другой сосед по столику, актёр Москвин.
– О, что Вы, Иван Михайлович, я умру со страха при виде скальпеля и ран.
– Тогда что же? Какие у Вас планы, деточка? – допытывался Москвин.
– Какие могут быть планы в моем возрасте в наши дни. Просто плыть по течению. Как подскажет сама жизнь.
– Совсем ещё молодая, а уже лицемерка, – возмущённо шепнула на ухо Адаму Анна Владимировна.
Лика, конечно же, никак не могла это замечание слышать, но внезапно посмотрела в сторону их столика и улыбнулась самым краешком губ.
– Вижу таких насквозь, светские барышни с паучьей хваткой, – Анна Владимировна отвела взгляд.
– А мне она нравится. Красивая, умная и волевая. Хотел бы я видеть такую замужем за, скажем, Сашей Пироговым, – сказал Адам Иванович.
– Она на Сашу и не глянет, ей маркиза подавай, сервированного на блюде.
– Мама, какая ты сегодня недобрая, по-моему, она прекрасна. Хотелось мне бы быть на неё похожей, – Соня с восхищением разглядывала Лику.
– До свидания, наша несравненная Леокадия Александровна, – лицо Немировича было влажным в жарком зале, глаза блестели.
Москвин хмыкнул. Иорданский с дочерью пошли к выходу, какие-то люди бросились их провожать. Немирович покрутил головой и налил водки себе и Москвину.
– Несравненная Леокадия, – тихо повторила одними губами вслед за Немировичем восхищённая Соня.
Но на этом приключения этого вечера не закончились.
Адам задержался в зале, ему надо было переговорить с музыкантами. Это могло затянуться надолго, и Анна с Соней решили идти домой одни. Они вышли последними из парадного. Не было ни одного извозчика, не стоял на Тверской городовой, пешеходов тоже не было видно, бегали стаей дворняги, текли сугробы, капало с крыш, грязь и слякоть, и как-то стало страшновато.
– Извините за беспокойство, сударыни, но нам кажется, что вам не стоит идти так поздно вечером одним. Позвольте вас немного проводить. Мы студенты университета Николай Родичев и Афанасий Меркурьев, – перед дамами стояли два красивых молодых человека в студенческих формах с портфелями. Согласие было, конечно же, получено.
Анна Владимировна тогда пригласила Николая и Афанасия зайти в гости на следующий день, состоялось знакомство с Адамом Ивановичем, которому понравился Николай. Уже вдвоём Соня и Николай потом гуляли по весенней Москве и говорили обо всём на свете. Незаметно пришла любовь, а затем было сделано и принято предложение руки и сердца.
И вот в августе в квартире Худебников состоялось знакомство двух семейств. Татьяна Ивановна очень понравилась Анне Владимировне, а Василий Дмитриевич её просто