Труды и дни. Михаил Москвин-Тарханов
работал почти год в госпитале, значит ли, что ты выбрал будущей профессией медицину? – в папином тоне были какое-то барское высокомерие и неизвестно чем продиктованная снисходительная интонация, что заставило Федю внутренне ощетиниться.
– Нет, медицина меня занимает мало, мне просто удалось этим летом избежать трудовой повинности, и вместо того, чтобы пилить дрова и спать в грязи, я дежурил в чистом приёмном покое, – сказал Федя, удивляясь самому себе, зачем он так дерзко и насмешливо отвечает.
Отец слегка прищурился, поджал губы:
– Тогда иди по моим стопам, поступай в МВТУ, в Бауманку. Вой на закачивается, надо будет всё восстанавливать, нужны инженеры, много инженеров. Ты должен в своём возрасте уже лучше разбираться в себе самом.
– Меня этот вариант тоже не слишком устраивает, но хорошо, я подумаю. Может быть, да, а может, и нет, возьму и пойду учиться на историка или географа, а может, пойду в актёры или на постановочный факультет в Школу-студию МХАТ, бабушка Аня тут уже посодействует, я надеюсь, – нарочито дерзко отвечал Федя, которому всё больше не нравился менторский тон отца.
Тут отец ещё сильнее прищурил глаза, пристально посмотрел на Федю, помрачнел, но ничего не сказал, просто ушёл в кабинет. Уезжая, обещал серьёзно с сыном поговорить. Соня хотела что-то сказать, но промолчала. Федя решил действовать самостоятельно и уйти в армию, пока не будет отца.
Экзамены Федя сдал, получил аттестат с отличием и в тот же день явился на призывной пункт, где заранее обо всём договорился. Ему было семнадцать лет, до совершеннолетия всего пять месяцев, тянуть было нечего. Решение по его заявлению о добровольном вступлении в ряды РККА было принято в течение суток, и в ближайшие дни он должен был получить повестку. Домашние пока ничего этого не знали. Федю поздравляли с окончанием школы, и все его родные волновалась о высшем образовании, обсуждали, куда Феде лучше всего подать документы, где можно наверняка, при всех поворотах событий, получить отсрочку, а там и войне конец. Федя от этих обсуждений уклонялся как мог, зная о том, что ему вскоре предстоит серьёзно объясняться с родными и близкими.
На войне
Повестка пришла Феде 6 июня, как раз в день начала высадки союзников в Нормандии. Получила её Анна Владимировна и сразу схватилась за сердце. Софья Адамовна побледнела, Татьяна Ивановна застыла на месте.
– Это какая-то ошибка, Феде только семнадцать лет, надо срочно звонить, искать Николая. Федя, Федя, подойди сюда! – восклицала Анна Владимировна. – Вася, Вася, иди скорее к нам, тут бог весь что творится.
– Нет, бабушка, это не ошибка. Добровольцев берут в армию с семнадцати лет. Я записался уже в апреле, чтобы пойти в армию сразу после окончания школы. Уже принято решение призвать меня во вторник 20-го сразу после выпускного. Потом месяц в учебной части, а в августе отправят в Муромское военное училище на ускоренные шестимесячные курсы офицеров связи. Выпуск в феврале, и потом распределение, кого куда. Боюсь только, что война к