Зеленая кухня, или Самый опасный рецепт. Лариса Петровичева
поверх дорогих туфель. Послушно вытерев ступни о коврик в маленькой прихожей, я прошла за Арреном и оказалась в гостиной. Хозяин дома похлопал в ладоши, и в лампах вспыхнул свет – гостиная оказалась небольшой, но обставленной с изысканным вкусом. Мебель такой тонкой работы, восточные вазы и зеркала в кружеве золотой оправы я видела только на картинках в журналах о моде и светской жизни.
– Почему вам пришло в голову утопиться возле моей зеленой кухни? – поинтересовался Аррен. Заглянув за приоткрытую белую дверь, он вынул халат, в каких ходят аптекари и исследователи, и протянул мне: – Набросьте пока это и присаживайтесь.
Я послушно надела халат поверх мокрой сорочки, надеясь, что он непромокаемый. Завязала тесемки, опустилась в кресло. Аррен снова похлопал в ладоши, и я услышала, как за другими дверями возникли шум, суета и звяканье посуды.
– Я не знала, что здесь ваш огород, – вздохнула я. Дом был прекрасен, его хозяин пока не сделал мне ничего плохого, но страх все равно царапался в груди. Ходили слухи, что к Аррену Эленбергеру привозят покойниц, и он укладывает их в свои грядки, чтобы питать травы для смертных чар. У короля много врагов…
А тут, оказывается, смертные флюиды способны отравить всю зеленую кухню. А я ведь не успела умереть – откуда бы им взяться?
– Ладно. Кто это с вами сделал? – Аррен кивнул в мою сторону, имея в виду разбитое лицо и окровавленную рубашку.
– Мой муж, – ответила я, чувствуя, как немеют губы. Великие боги, еще сегодня утром я была счастливой невестой, в белом платье, прозрачной дымке фаты и с букетом роз в руках! А сейчас сижу в доме самого жуткого мага в королевстве, и идти мне некуда… – Сперва он надругался надо мной, а потом разорвал брачный договор. Теперь получит компенсацию.
Аррен усмехнулся, и я набралась смелости и взглянула в его лицо. Оно, надо сказать, было самым обычным, спокойным и располагающим. Орехово-зеленые глаза с темными густыми ресницами смотрели с нескрываемым любопытством, каштановые волосы были взлохмачены, по переносице тонкого крючковатого носа струился шрам, словно когда-то этот нос сломали. Одним словом, на меня смотрел вполне привлекательный мужчина, которого невозможно было заподозрить в чем-то плохом – но от него веяло тьмой и тревогой. Я невольно поджала босые ноги.
Дверь, из-за которой доносился шум, открылась, и в гостиную сам по себе выкатился маленький белый столик, на котором сервировали чай и закуски. Только увидев темный ароматный напиток в чашке и ветчину, сыр и овощи на фарфоровых блюдцах, я поняла, насколько сильно устала и проголодалась. Столик подкатился к нам, Аррен взял чашку и произнес:
– Прошу, угощайтесь. Там успокоительное, вам будет легче.
– У вас нет слуг? – спросила я, сделав глоток горячего чая. Он рухнул внутрь, и я наконец-то почувствовала себя по-настоящему живой. Все, что случилось со мной в доме Энтони Локсли, отступило и померкло, сделалось каким-то чужим, словно никогда не происходило со мной. От этого становилось легче. Аррен отрицательно качнул головой.
– Меня боятся, –