Мамба в Сомали: Чёрный передел. Алексей Птица
за содеянное всегда нужно держать ответ. Миром должны править законы, а не анархия. Где царствует хаос, жизнь человека не стоит и гроша. А вот если жить по закону, даже неважно плох он или хорош, то жизнь уже имеет какую-никакую цену. Разную: малую или огромную, но имеет. При анархии это исключено. Радикальные сепаратисты заплатили свою цену, вы заплатите свою. Главное, чтобы закончилась Гражданская война. Это основополагающий фактор, господа-товарищи! Слишком много людей и средств мы потеряли. А нам ещё предстоит восстанавливать нашу страну.
Сказав столь длинную речь, я перевёл дух и уставился на внимательно слушавших меня политиков.
– Да, – сразу же отозвался Ану Дану. – Вместе мы победим и голод, и болезни, и безработицу. Только сообща мы возродим прекрасную Эфиопию. Полковник Бинго патриот своей страны и первым сказал, что нам с вами надо договариваться. С этим предложением он пошёл к нашему лидеру Мелесу Асресу, чьим лучшим другом и помощником является.
Афеверки сначала подозрительно прислушивался к словам Дану, но на последней фразе всё-таки немного расслабился. Да, Бинго воевал в Эритрее. Это, конечно же, нехорошо… Но ведь и он – Афеверки – тоже воевал против эфиопов. Так что тут ещё неизвестно: кто из них хуже.
– Я рад, что вы решили наши проблемы, полковник Бинго. Теперь очередь за нами: политиками.
– Да, когда пушки замолчат, заработает дипломатия, – отозвался я и откланялся. Больше разговаривать с ними не имело смысла. Всё, что я хотел сказать, я сказал.
Заключив соглашение и подписав предварительные документы, мы разъехались. Афеверки остался в Асмэре создавать региональные структурные управления, а мы направились в Аддис-Абебу. Дорога назад оказалась даже быстрее. То ли благодаря настроению, то ли ещё чему, но мы приехали раньше, чем планировали. И я сразу включился в работу.
Предстояло ещё очень много сделать, но в основном не мне. Я своё дело сделал. Пусть дальше сами налаживают связи и тому подобное, а мне пора взять паузу и подумать, как быть дальше. Наступил 1990 год. Стоило решить: браться за Сомали или всё же смотаться в СССР?
Пожалуй, нет. В СССР я пока не поеду. Прошло всего полгода, как уехал оттуда. Приеду через год, в самый раз будет. Без жены, конечно, тяжело. Но с женой здесь точно легче не станет: слишком опасно везти Любу в страну, находящуюся в таком раздрае.
Вернувшись с делегацией в столицу Эфиопии, я решил обосноваться в небольшом двухэтажном здании. Этот дом когда-то принадлежал семье императора, сейчас же его превратили в какую-то непонятную контору.
Через несколько дней приглянувшееся мне помещение очистили от чиновников и всякой прочей шелупони и отремонтировали. И вскоре в здании разместился мой штаб, на первом этаже которого расположились административные помещения и оружейка. Верхний занял я, обустроив там внушительный кабинет, комнату отдыха и оборудовав по соседству с ними небольшую лабораторию. Рядом расположили комнату для радиосвязи, снабдив её на всякий случай шифровальной