Тесей. Царь должен умереть. Бык из моря (сборник). Мэри Рено
из меня царя».
И спустя какое-то время я ощутил в себе новый покой. Далекая песнь по-прежнему звенела в воздухе, но утихли рыдания моего отца. Мысленным взором я увидел его на этом месте глядящим на крепость, осажденную врагами, или на посеревшие от засухи поля либо услыхавшим, что на границе появился новый царь, для которого Элевсин стал тесноват. Лишь потому, что отец мой вел свой город как надо, мог я сегодня ночью стоять здесь. Я подумал о трудной борьбе и бесконечных превратностях его жизни, о том, как долгожданная надежда обернулась теперь таким ударом. Горечь и гнев оставили мое сердце, я ощутил сострадание к перенесенным им горестям.
Я вернулся в комнату. Он сидел в кресле, опершись локтями о стол, и, зажав лицо в ладонях, безрадостно разглядывал меч. Я встал перед ним на колени и позвал:
– Отец…
Он нахмурил брови, словно не доверял ни слуху, ни зрению.
– Отец, – повторил я, – смотри, как это верно подмечено: судьба никогда не является людям в том обличье, в котором они ее ждут. Вот как обошлись с нами боги, чтобы напомнить о том, что оба мы – смертны. Давай же оставим печаль и начнем сначала.
Ладонью он стер слезы с лица, а потом долго молча глядел на меня. И наконец произнес:
– Кто может сказать: что они сделали и почему? В тебе есть такое, что не может происходить от меня.
Он смахнул волосы со лба, шагнул вперед и тут же отступил. Я понимал, что после всего случившегося мне первому надлежит обнять его. Так я и поступил, одолевая смущение и опасаясь новых слез. Но он вполне овладел собою, и оба мы, похоже, почувствовали, что следующий раз дастся обоим легче. Потом он подошел к двери, хлопнул в ладоши и приказал отозвавшемуся приближенному:
– Возьми с собой четверых и доставь сюда госпожу Медею, захочет она того или нет.
Муж ушел, и я заметил:
– Ты не найдешь ее.
– Ворота закрыты на ночь, – ответил он, – и задний вход тоже. Она здесь, если только не научилась летать. – А потом спросил: – Как тебя зовут?
Я удивился, и оба мы едва не улыбнулись. Когда я назвался, он сказал:
– Это имя мы с твоей матерью выбрали вместе. Почему ты не подписал им письмо?
Я рассказал о своем обещании, он спросил меня о матери и о деде, впрочем, одним ухом прислушиваясь, в надежде услышать шаги возвращающейся стражи. Наконец мы услыхали топот их ног. Он умолк и задумался, подперев кулаком подбородок, а потом произнес:
– Не показывай удивления моими словами, но соглашайся во всем.
Посланные вошли, и Медея шагнула вперед с видом женщины, желающей знать причины учиненной над ней несправедливости. Однако глаза ее смотрели настороженно.
Отец мой начал так:
– Медея, небеса дали мне знамение: отныне царь Элевсина должен стать моим близким другом. Его враги будут моими врагами. Ты поняла?
Она приподняла черные брови.
– Ты – царь. Как решил, так и будет; значит, меня приволокли сюда, словно воровку, чтобы я могла это услышать?
– Нет, –