Исцеление любовью. Тесса Дэр
рослым. И властным.
Настоящим мужчиной.
Все женственное, что было в ней, взволновалось в преддверии испытания. Наверное, так чувствуют себя скалолазы, стоя у подножия величественной, увенчанной снежной шапкой горы: возможность покорить эту вершину приводит их в восторг, связанная с восхождением опасность внушает трепет. От слабости слегка подкашиваются колени.
– Белоснежка… – усмехнулся герцог, прислонившись к краю стола. – Вам следовало бы назвать ее Пиявкой. Кому вообще могло прийти в голову завести ручного хорька?
– Мне ее подарили.
– И кто же это дарит хорьков?
– Один из поклонников моего отца.
– А по-моему, это был один из его врагов.
Иззи пристроилась рядом на краю стола, понимая, что придется рассказать историю целиком. Она наглядно свидетельствовала о том, что успехи ее отца на литературном поприще и восхищение публики никогда не приносили материальных благ.
– Мой отец писал сагу с продолжением – о рыцарях, прекрасных дамах, злодеях, колдунах… и о замках. Словом, про романтику рыцарства. Он как будто рассказывал сказки на сон грядущий мне. Маленькой Иззи Гуднайт.
– Так вот почему Арчер ожидал увидеть ребенка!
– Да. Все поклонники папиных историй этого ждут, – подтвердила Иззи. – У героини был ручной горностай. Само собой, сказочный – отважный и преданный и вместе с тем благородный, белоснежный, изящный и гибкий, как его хозяйка. И этот вот сказочный горностай совершал множество невероятных, совершенно сказочных подвигов – например, перегрыз веревки, которыми была связана хозяйка, когда ее в третий раз похитил сказочный Рыцарь-Тень. Так что один из преданных поклонников отца решил, что это будет красивый жест – преподнести в подарок настоящей Иззи Гуднайт самого настоящего, живого горностая.
«Ах, как это будет изысканно! – должно быть, думал глупец. – Как чудесно и восхитительно!»
Ничего подобного. Его жест не обрадовал ни Иззи, ни Белоснежку.
Настоящий горностай – это не ласковый, смелый и преданный питомец. Да, Белоснежка была грациозной и элегантной, особенно когда зимой меняла темную шубку на белую. Но, несмотря на то что весила она немногим более полуфунта, она оставалась опасным хищником. За годы Иззи досталось немало укусов – как пустяковых, так и болезненных.
– Дурацкий подарок, – заявил герцог.
Спорить с этой оценкой Иззи не хотелось. С другой стороны, и Белоснежка была ни в чем не виновата. Она ведь не могла перестать быть горностаем. Такой уж она родилась. Вдобавок для горностая она была уже довольно стара, вскоре ей исполнялось девять лет. Иззи просто не могла выбросить ее на съедение волкам… или похожим на волков собакам.
– Могу лишь предположить, – снова заговорила Иззи, – что и лорд Линфорд был движим подобными побуждениями. И решил, что будет очень мило подарить малышке Иззи Гуднайт самый настоящий замок.
– Если этот роскошный подарок вам не нужен, откажитесь от него, не стесняйтесь.
– Но замок – это совсем не то, что живой горностай! Это собственность. Неужели