Где-то в чаще леса. Погорельская Екатерина
время как Людмила заботилась о доме, домовой Тимофей Валентинович и мышка Кус-кус тайком помогали ей, чтобы она не знала об их существовании. Они исправно тащили кусочки дров к печи и делали маленькие добрые дела, чтобы облегчить ей тяготы бытия.
Рядом с печью стояли две деревянные, сделанные заботливой рукой Веника, люльки. Они покачивались, словно приглашая Людмилу на отдых. Тепло и уют в доме, несмотря на морозную погоду, создавало чувство спокойствия и защищенности.
Люда резко схватилась за низ живота, и боль была настолько сильной, что она едва могла стоять. Её лицо побледнело, а дыхание стало прерывистым. Согнувшись пополам, она попыталась сделать хотя бы один глубокий вдох, но боль не давала ей этой возможности.
– Значит, вот что такое схватки, – прошептала она, осознавая, что начало родов стало реальностью.
Внезапно она почувствовала, как из неё что-то полилось. Опустив взгляд, Людмила увидела кровь. Кровь была повсюду, её было так много, что казалось, что весь пол был залит этим ужасным красным цветом. В глазах начало мутнеть, и силы покидали её.
– Помогите, – прошептала она дрожащими от страха губами. Её голос был едва слышен, когда она медленно оседала на пол.
В этот момент входная дверь с треском открылась. На пороге стоял Вениамин, держа на плечах свежедобытого зайца. Увидев жену, он мгновенно побледнел и отбросил добычу на пол.
– Люда! – закричал он, бросаясь к ней. Он опустился на колени рядом с ней, глаза его были полны ужаса, когда он увидел кровь, растекающуюся по деревянному полу их дома.
– Дорогая, что с тобой? – спросил он, голос его дрожал.
Людмила подняла на него ослабевший взгляд. Она едва могла говорить, но нашла в себе силы прошептать:
– Дети… спаси наших детей…
Вениамин почувствовал, как страх пронзил его сердце. Он понимал, что времени на раздумья нет.
– Я за повитухой, – решительно сказал он, подняв Люду и уложив её на лавку. Времени терять было нельзя.
Он вскочил на ноги и выбежал из дома, оставив жену одну. Веник бежал, не чувствуя ног под собой, пробираясь сквозь метель, что била ему в лицо и утопая в сугробах. Его сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Ему казалось, что прошла вечность, пока он добежал до дома повитухи. Вырвав дверь с петель, он влетел внутрь.
– Марфа! – закричал он. – Марфа, ты нужна Людмиле, сейчас же!
Старушка, занимавшаяся своими делами, резко подняла голову. Увидев панику на лице Вениамина, она мгновенно поняла, что дело серьёзное.
– Беги назад, я возьму все необходимое и сразу за тобой, – скомандовала она, не теряя ни секунды.
Вениамин, не дожидаясь ответа, развернулся и побежал обратно, молясь всем известным ему богам, чтобы Людмила и их будущие дети выжили. Вернувшись, домой, он увидел, что Люда лежит на лавке, её дыхание стало ещё более прерывистым, а глаза едва открыты.
– Марфа уже в пути, дорогая, держись, – говорил он, стараясь удержать слёзы и не показать свой страх.
Минуты казались часами,