Ахилл. Сергей Быльцов
природой, под гулкими высокими сводами пещеры, которая вгрызлась в горную кручу и Пелион подпирала широкой дугой, вошли олимпийские богини, затем заняли свои скамейки, покрытые пушистыми звериными шкурами олимпийцы.
Последним в пиршественный зал величественно вошел Олимпиец, и боги с богинями восстали навстречу отцу своему; не дерзнул ни один от бессмертных, сидя грядущего встретить, а расселись богини и возлегли боги все лишь тогда, когда Кронид Эгиох на своей самой высокой скамье, покрытой пурпурными коврами, возлег.
Собравшиеся на пиршество боги прославляли молодоженов гимнами под волшебный аккомпанемент Аполлона на четырнадцатиструнной кифаре, которую он сам изобрел, переделав трехструнную лиру, сделанную младенцем Гермесом из кишек коровы, натянутых между брусков, закрепленных на черепахи камнеподобной спине, обтянутой воловьей шкурой.
В одной из несохранившихся трагедий Эсхила, Фетида говорит, что Дельфиец играл на форминге и пел вдохновенно на ее свадьбе:
– Будет тебе счастье в детях Фетида: все болезни их минуют, и долог будет их век. Твоя судьба, прекрасная Нереида, очень дорога нам, бессмертным богам, на Олимпе живущим, и все мы желаем тебе самого наилучшего!
Такой песней Муз предводитель бессменный славил ее и приветствовал. Надеялась морская богиня, что ложь чужда устам божественным Феба, прекраснейшего между богами. Так пел он голосом божественно дивным на свадебном пире, сам так предрек и сам же потом он убийцей стал ей милого сына Ахилла. Впрочем, среброногая Нереида не сильно обижалась на Феба, ибо понимала, что и он обречен и петь, и делать то, что предназначено бесстрастной Мойрой Лахесис.
О женитьбе Пелея на Фетиде подробно рассказывала киклическая поэма «Киприи», сохранившаяся лишь в кратких пересказах. Из дошедших до нас источников следует, что
боги явились на свадьбу со своими виночерпиями – прекрасным юношей Ганимедом, вознесенным Зевсом на обильноложбинный Олимп за красоту и его с Герой дочерью– богиней юности Гебой. Эти постоянные виночерпии не только сладостный нектар разливали и разносили богам (только на Олимпе живущим), но и дарили бессмертным сладостные поцелуи и пьянящую радость объятий. Поскольку на этом свадебном пире со стороны невесты были и некоторые второстепенные божества водной стихии (Нереиды Амфитрита и Талия, Тритон и океаниды Асия, Дорида, Климена, Лета, Филира, Эвринома и Электра), то Ганимеду и Гебе вызвался помогать колченогий Гефест, который своими ужимками, вызывал неугасимый смех у блаженных богов. У людей, для смерти рожденных, были свои виночерпии, разливавшие не божественный нектар, а самые лучшие медосладкие вина, привезенные с Хиоса, Ниссы и Лесбоса.
Боги любили на пирах между собой говорить и смеяться, наслаждаясь приятной беседой взаимной, но больше всего они любили танцы и песни. И когда у блаженных появилось желанье песен, сменными хорами песнь начали, как обычно, прекрасные Музы. Поскольку в этот раз в зале было смертных не мало, то воспевали они своими чудными голосами терпеливую