Готамерон. Том II. Право на сталь. Андрей Цепляев
лет, и все это время, со слов окружающих, безбожно его позорил. Три года назад терпение лорда иссякло. Видя, как он взрослеет и как часто получает новые синяки, Нойферт рассудил так: «Коль плод моего греха не способен себя защитить, то и собственное потомство держать не смеет». Ларан, откуда Имарос был родом, считался городом ученых, вот только ребятня, жившая на его улицах, не разбирала, кто ученый, а кто глупый. Если у тебя слабые кулаки и голова не пуста – ты кусок навоза, изгой и вообще бастард, которого согрешивший по молодости отец взял из жалости.
Мрачные мысли рассеял новый поцелуй. Миранда устремила на него два зеленых глаза и прошептала:
– Помнишь, как мы встретились?
– Еще бы, – поддержал Имарос, скользнув пальцами по ее бледной щеке. – Тебя в тот день чуть грязью не накормили.
– А тебя объявили еретиком за то, что заступился за ведьму, – хихикнула та. – Ах, что это был за день. Самый счастливый день в моей жизни.
Имарос только глаза закатил. Миранда была взрослой. Не так давно ей исполнилось шестнадцать, но вела она себя как ребенок. Живи девчонка в обычной семье, ее бы давно обручили. Против воли или по согласию – все равно. Однако Миранда жила не в том месте, куда захаживают кавалеры, а отец, который должен был заниматься сватовством, «давно сплыл», как любила говорить сама девушка.
– Я тоже помню тот день, – согласился Имарос, решив не портить игру.
Луч солнца пробил шевелящуюся крону и упал на лицо отшельницы. Оно было таким же бледным, как у него, только прозрачнее, и как будто темнее изнутри. На мгновение Имаросу даже показалось, что ее кожа пожелтела, словно жженый пергамент, но это была всего-навсего тень от листвы. Миранда поморщилась и отвернулась, укрывшись от света под плащом.
– Я бы хотел остаться с тобой еще на денек, – произнес Имарос, прижавшись щекой к ее лбу.
– Так оставайся! Мама не против. Нам все равно, что ты прислушник.
– Теперь я странник, – поправил Имарос, сбросив край плаща с ее головы. – У прислушников есть обязанности. У странников один лишь долг. Пока я сижу здесь, братья идут к цели. Не прощу себе, если они приду к ней первыми.
Миранда вцепилась пальчиками в перевязь у него на груди. Ее зрачки расширились от испуга.
– Ты что?
– Боюсь! А вдруг ты не вернешься. Проиграешь сразу.
– Еще вчера ты сказала, что только я смогу победить, – с улыбкой заметил он.
– То было вчера. Сегодня я думаю, что ты проиграешь, – без ужимок призналась Миранда.
Имарос по глазам понял, что подруга говорит правду. В такие минуты два крошечных изумруда под тонкими бровями всякий раз как будто темнели. Она протянула руку и заботливо пригладила копну рыжих волос у него на голове.
– Думаешь, я совсем глупенькая? Ты ведь даже крокера испугался, когда мы в пещеру лазали. Что с тобой будет, если ты волка встретишь или гримлака.
– Крокеры такие мерзкие. Эта пузырящаяся масса, вылезающая из панциря… Фу! Их многие боятся, – ответил Имарос, понизив