Новая фантастика 2024. Антология № 8. Василий Головачев
еще один клочок жизни?
По ту сторону двери скрипнула половица.
– Анна…
Она вздрогнула и задержала дыхание, услышав приглушенный голос мужа.
– Я понимаю, тебе тяжело сейчас. Я мог сделать так, чтобы ты заснула там, на холме, а проснувшись, не вспомнила ничего из увиденного. Но это было бы еще худшим обманом. До сих пор я никогда не касался твоей памяти – и не хочу делать это против твоей воли. Но если эта правда слишком тяжела для тебя, я могу забрать её. Только скажи.
«Да», – шепнула она. Шёпот получился не громче вздоха.
Альбин помолчал снаружи. Потом продолжал мягко, без нажима:
– Но, Анна, этот мир… ты не представляешь, каким он стал за прошедшие века. Уже никого не жгут за стремление постичь тайны мироздания. А то, что прежде сочли бы магией и чернокнижием, – теперь привычные всем мелочи. Стоит только пожелать, и можно увидеть то, что происходит за много дней пути от тебя, или послать свой голос другу, живущему далеко-далеко… Можно говорить на сотне языков, любоваться картинами, что прекраснее самой правды, слушать самые чудесные песни и читать самые удивительные истории…
Она молчала, прижавшись щекой к гладким доскам двери. Дерево казалось прохладным на горячей коже.
– Анна… Тебя напугал железный дракон, но это только с непривычки. Мы можем вдвоём оседлать его и отправиться куда угодно. Можем посетить множество удивительных мест, объехать половину мира. Помнишь книги твоего отца? Ты увидишь такие чудеса, о которых он не мог и мечтать… Анна, сердце моё, дай мне хоть несколько дней. Я покажу тебе, что этот мир стоит того, чтобы жить в нём.
Анна прикусила губы.
– Несколько дней? – переспросила она, надеясь, что её голос из-за двери звучит не так жалобно, как ей кажется самой. – Неделю. Всего неделю.
– Семь лет! – беззвучно прошептала она. И добавила громче, пряча дрожь за притворной насмешкой: – И как ты собираешься со мной путешествовать? Повезёшь с собой гроб? Или мешок костей?
Только короткое молчание выдало, что удар попал в цель, и пока оно длилось, Анна успела несколько раз проклясть свой несдержанный язык.
– Не думай об этом, – проговорил наконец Альбин. – Кое-что не изменилось за эти века. Для денег по-прежнему нет преград, а денег у меня предостаточно. Так ты согласна?
– Да, – сказала она, и на этот раз он её услышал.
– Тебе понравится, – сказал Альбин.
Анна не ответила. С колотящимся сердцем и пересохшим до рези горлом, цепляясь за локоть мужа, она едва держалась на ногах. Звон и смех, крики и музыка переполняли её слух, обилие красок слепило глаза. Она и не подозревала, насколько отвыкла от людей.
Площадь перед ними кипела пёстрым праздничным варевом. Толпы людей в странных ярких одеждах толкались у лотков и прилавков, вливались в разноцветные шатры, со смехом и гомоном качались на качелях. Среди цветущих деревьев и фонтанов важно проплывала кавалькада разноцветных зверей – большая карусель несла на себе ораву ликующей