Млечный путь. Вера Вильнер
часа. Я вяло встаю, закрываю пасть этому орущему монстру, и машинально, как робот, проделываю всё, что положено проделывать рано утром. Никак не могу избавиться от ощущения, что я только что действительно долго бежала. На душе как-то гадко. Проглатываю йогурт и чашку кофе. Даже не закуриваю и мчусь на работу.
Глава вторая. Командировка
К счастью, моя «девятка» благополучно завелась. Я имела шанс не опоздать на работу, но всё-таки попала в «пробку», из которой мне удалось освободиться минут через двадцать.
Дальше я бросилась в объезд, решив применить тактику «тише едешь – дальше будешь». В офис я вошла ровно через двадцать пять минут после начала рабочего дня. Вообще-то опаздывать – это моё нормальное состояние. Как меня шеф до сих пор не уволил, непонятно ни мне, ни окружающим. Очевидно, очень уж сильно ценит мои деловые качества, другим сотрудникам такое с рук не сходило.
– Доброе утро, – сказала я, как можно приветливее растягивая лицо в улыбку. Три пары глаз одновременно оторвались от своих занятий. Крашеная блондинка Вероника с огромными серыми глазами, посмотрев на меня, жизнерадостно хохотнула и сказала:
– Привет! Ну неужели ты всё-таки пришла на работу?
Нина, серая неприметная мышка, обременённая вечно гуляющим мужем, тремя детьми и полусумасшедшей мамой, только на работе и была счастлива. Здесь её ценили, и, в отличие от домашнего бедлама, в офисе царила спокойная, доброжелательная, интеллигентная атмосфера.
– С днём рождения, Жанночка! – Сказала она с лёгкой завистью в голосе. – Хорошо отметили? Наверно, очень хорошо, раз на работу не спешишь.
А Лида, довольно яркая брюнетка неопределённого возраста (амплитуда могла простираться от тридцати до шестидесяти), с резкими чертами лица и резким голосом быстро сказала: – Привет, Жанна! Тебя уже давно ждёт шеф в своём кабинете, перебирая ногами от нетерпения. После этих слов мои соратницы вновь погрузили очи в свои компьютеры. Я достала из ящика стола папки с последними работами и отправилась к шефу.
Я давно работала под его началом. Собственно, мы эту контору когда-то вместе поднимали, и отношения у нас были очень дружеские, но он всегда был начальником, а я подчинённой, эта грань была неприкосновенной. Поэтому я шла и немного нервничала, мне не хотелось получить выговор, и я пыталась придумать себе какие-то оправдания. Оправдания не придумывались. Тогда я сделала праздничное лицо и, широко распахнув дверь кабинета, радостно спросила:
– Игнатьич, ты меня вызывал?
– Садись быстро, тут форсмажор.
– Какой форсмажор? – Спросила я, подозревая что-то нехорошее.
– Ты, Жанна Борисовна, – торжественно объявил мой начальник, – через четыре часа вылетаешь в Сургут.
– Что?! Какой Сургут? Игнатьич, очнись! – взбеленилась я. – О командировке надо хоть как-то предупреждать. Когда это свалилось на нашу голову?
– Свалилось это полчаса назад. Их комбинат предлагает нашей фирме