Белый камень. Лариса Анатольевна Рубцова
обнимал его, прижимая к груди. Он всегда мечтал иметь такую собаку.
– Тётя Марфа, а можно я его себе заберу? Я всегда, всегда мечтал о таком друге. – Колька умоляюще взглянул на Марфу.
– Забери. Мне он на что? Найда каждый год по три штуки приносит. Еле-еле пристраиваю. От этого вообще все отказались. Неказистый какой-то. Забирай, да поскорее, пока он моих гусят не передавил.
– А как его зовут? – Спрашивал Колька, обвязывая куском верёвки ошейник, сделанный из его собственного ремня.
– А как хочешь. Недотёпа он, и Обжора.
– Не, ну так не годится. Ты будешь у меня Верный. Ладно? – Гладя по голове пса, поименовал его Колька. Пёс вместо ответа лизнул его в нос. На месте ему не сиделось, он явно торопился уйти из негостеприимного дома.
Они наперегонки помчались к Колькиному дому. Верный бежал впереди, ни разу не оглянувшись, словно точно знал, где будет теперь жить. Уличные мальчишки свистели им вслед, и кричали что-то обидное. Но Колька их не слышал. Он был счастлив.
– Ба, гляди какой пёсик! Можно он будет мой. А?
– Да куда ж нам третью собаку-то? А потом гляди, какие у него лапы. Он же вырастет величиной с бычка. Как такого прокормишь? Собака должна быть маленькой и звонкой как колокольчик. А этот лишний раз рта не раскроет, сразу ногу оттяпает незваному гостю, а ты потом будешь отвечать.
– Ба, я его с собой заберу. Только на каникулы буду с ним приезжать. Ладно?
– Кто же это тебе разрешит собаку в Детском доме держать? Боюсь, Колюня, ничего у тебя из этого не выйдет.
– Я всё же попробую, Ба.
– Дело твоё. Идём, надо сумку собирать. Я тебе пирожков с картошкой, и с яблоками нажарила. Сейчас за молоком схожу. Спать нонче пораньше ложись. Автобус в шесть часов утра уезжает. На месте будешь уже в девять. Ох-хо-хо. – Тяжело вздохнула бабка Лена и пошла к соседке за молоком.
Глава 2. Детский Дом.
Три часа езды на стареньком автобусе по колдобистым деревенским дорогам утомили всех пассажиров. Только Верный как лёг в ногах у Кольки, так и проспал до самого города. Его вообще ничего не интересовало, он бдительно охранял новенькие Колькины кроссовки, правда, с закрытыми глазами. Зато он придавил их своим телом.
Детский дом находился наискосок от Восточного автовокзала. Его окружал старинный внушительный кирпичный забор, местами уже осыпавшийся, облупленный, давно не штукатуренный и некрашеный. Единственная узкая калитка со стороны автовокзала была закрыта. Но Колька знал, что она не заперта. Рядом с калиткой стояла сторожка, в которой жил старый сторож со своим таким же старым псом Туманом. Этот пёс уже почти не поднимался на ноги. Он постоянно лежал у своей будки, похрапывая и порыкивая во сне. Его можно было дёргать за хвост, он на это даже не реагировал. Именно из-за этого пса Колька оказался в больнице накануне годовой контрольной по математике. Васька и Асхат решили поджечь псу лапы, и посмотреть, как он на это отреагирует. Колька увидел, как они вставляют в длинную шерсть спички и поджигают их. Колька вступился за пса. За что и был нещадно избит