Анархо-гарем.
в дешевой кафешке. Посмотрели слонов в зоопарке. Побродили по картинной галерее.
А потом я предложил Аише выйти за меня замуж.
Румянец зажегся на щеках у тюркской красавицы. Потупившись – она еле слышно сказала мне:
– Да.
А уже через пару дней Аиша – прихватив большой чемодан и маленькую сумочку – переехала к нам с мамой.
Хорошо, что квартира была двухкомнатная!.. Мы с женушкой могли заниматься сексом не на глазах у моей матери.
Мама моя радушно приняла Аишу. Называла Аишенькой и дочкой. Аиша с удовольствием помогала моей маме по хозяйству.
Нам с женой было всего по двадцать лет. Мы любили друг друга. И жизнь стала казаться медовым пряником. Я даже начал забывать о своих поисках социальной справедливости.
Но социальная несправедливость скоро напомнила о себе.
Мать моя заболела. Ее пенсии и моей зарплаты с трудом хватало, чтобы выкроить деньги на дорогие лекарства.
– Я тоже пойду работать!.. – смело вызвалась Аиша.
Она начала искать место продавщицы. Секретарши. Официантки.
Но… что бы вы думали?.. Потенциальные работодатели смотрели на мою жену не отражающими интеллект рыбьими глазами – и спрашивали:
– Хм. Девочка… А разрешение на работу у тебя есть?..
Аиша – волнуясь – пробовала объяснить:
– Я гражданка Конфедерации. Разрешение мне не нужно…
Но рыбьи глаза только сильнее выпучивались:
– Ты же азиатка.
Обиженная – чувствительная к любой грубости – Аиша плакала по ночам. Я – как мог – утешал свою бедную женушку.
Аиша таки устроилась на ресепшен в один офис.
Опять же – нашлось свое жирное «но».
Сослуживцы, начальство, даже просто посетители офиса – относились к Аише по-скотски.
Презрительные взгляды. Шушуканье за спиной. Колкие многозначительные улыбочки и гримасы брезгливости.
«Не наша она. Басурманка».
Сначала – несмотря на всю свою ранимость и хрупкость – Аиша закусывала губку и терпела. Очень хотела заработать свекрови на таблетки. Потом – стала плакаться мне по ночам. А дальше – принялась подыскивать новую работу.
Мать моя промучилась два года.
Перед смертью – переписала жилплощадь на нас с женой.
Сказала:
– Теперь эти квадратные метры – ваше совместно нажитое в браке имущество. Я рада, дети.
Мамино решение взбесило сестрицу.
Сеструха впервые за очень долгое время почтила нас своим присутствием. Не для того, чтобы выпить с нами чашку чаю – а чтобы метать громы и молнии.
Но моя мать проявила твердость.
Без тени раздражения сказала:
– Пойми, родненькая. У тебя муж. Он тебя обеспечивает. А мои голубки с хлеба на квас перебиваются.
Сеструха зашипела змеей. Хлопнула дверью – и укатила.
Хоронили мать за муниципальный счет. Сестра на похороны не пришла. Когда я позвонил сообщить о маминой смерти – послала меня чуть ли не матом.
Аиша