Закрой глаза и смотри. Кира Сорока
А в ответ прозвучит: «Здравствуй, Денис!» и бурные аплодисменты. Так, что ли?
Моей сиделке снова становится весело. Правда, смех у неё такой… вполне искренний и неподъ*бистый.
– Ну почти, – отвечает она. – В любом случае, это намного веселее, чем прогулка в одиночестве.
– А я хочу погулять! – настойчиво и с вызовом.
– Сделаем.
Ну и чудненько.
Что она там говорила? Много зрячих? И незрячих тоже? Как та девушка, с которой мы столкнулись.
– А та слепая… – вылетает у меня. – В коридоре которая была. Молодая девушка. Кто она?
– Слепая?.. – задумчиво протягивает Наталья Викторовна. – Должно быть, ты о Маше?
– Наверное, – пожимаю плечами.
– Хочешь с ней пообщаться? Она тоже выйдет на прогулку вечером. Я вас познакомлю.
– Идёт.
Наконец является врач, меня пересаживают в удобное кресло, наклоняют спинку, и вот я почти лежу. Разматывают «мумию», снимая повязку с моего лица. Чернота перед глазами сменяется депрессивной серостью.
– Осторожно открой глаза, Денис, – говорит мужской голос.
Открываю. К серости прибавляется немного расплывчатых цветных пятен, но я нихрена (нихрена!) не вижу. Ни лиц людей, которые сейчас, должно быть, склонились надо мной. Ни солнечного света из окна. Ни даже того, какого цвета долбаные стены в этом кабинете.
Сейчас мне не хватает даже такой паршивой мелочи, как цвет стен и мебели.
АААА! Ущербный!
Один глаз чем-то закапывают, второй протирают. А потом моя голова снова превращается в «мумию»…
В своём нынешнем положении я виноват сам. Часто получал по башке и не заморачивался своим здоровьем. Последняя драка забрала зрение. На одном глазу заменили сетчатку, на втором хирургическим путём удалили последствия старого кровоизлияния. Я, вообще-то, не шарю в этой теме и не особо разобрался, когда врач грузанул терминами. Просто понял, что видеть я смогу. Одним глазом – даже очень хорошо, но не сразу. А вот второй под большим вопросом.
Смогу ли я играть в футбол, тоже непонятно. А это всё, что я умею делать. Всё, в чём я действительно хорош.
На обратном пути в палату Наталья Викторовна отвлекается на звонок телефона, и я невольно слушаю её разговор с кем-то.
– Дочка, ты Рому нашла? … А, у папы опять? Ладно, я сама его заберу… Зайди, пожалуйста, в двенадцатую к Уилсону… Спасибо тебе, моя милая.
– Уилсону? – хмыкаю я, когда сиделка, судя по всему, заканчивает разговор. – Неужели иностранец?
– Да. Кит Уилсон живёт в России уже пять лет. Приехал вместе с русской матерью. Мальчик после аварии, но уже идёт на поправку.
– Ясно… И сколько ему лет?
– Девятнадцать.
Так мы ровесники? Если выползу из депрессняка, найду этого Кита и пообщаюсь.
Заходим в палату. Здесь я ориентируюсь уже без помощи сиделки. Два шага до кровати. Шаг влево – тумбочка, три шага вправо – дверь ванной. Ещё пять шагов вперёд – окно. Справа – шкаф.
А вот к новым апартаментам придётся привыкать.
– Через