Мертвец Его Величества. Вадим Оришин
без них. Подумали ещё, поговорили с каменщиками и печником. Решили, что можно собрать печи-колонны. Чтобы каждая следующая стояла на той, что внизу. В конце концов, кирпича у нас больше, чем железа. Махнул рукой, разрешил занимать. Но готовую печку оставили, пригодится.
Наблюдал за урожаем. Идёт хорошо, собирать будем месяца через два. Крестьяне клянутся, что хватит на всех и с запасом. Даже дичок, что нанесли из леса и посадили по-приколу, растёт понемногу. Урожая пока не ожидается, но не помирают посевы – уже хорошо.
Пытался организовать охоту. Чтобы быть здоровым, надо иметь в рационе мясо. Нет желающих. Покрыл всех матами, взял два десятка скелетов и сам ушёл в дикие леса, насколько смог отойти от филактерии. Смог довольно далеко. По лесам блуждал три дня. Непуганая дичь – это что-то с чем-то. Просто садишь скелета под деревом и ждёшь, пока какая-нибудь лань подойдёт понюхать – что это здесь такое сдохло. Одно движение «хвать», и готово. В цитадель возвращался Гоголем, по свежепойманной дичи на каждом скелете. Половина была уже почти свежей, но всё равно!
Дошёл до ворот и понял, что слегка дурак. Когда уходил – всё было просто. Сам спланировал на землю, а скелеты прыгали со стены. А обратно-то как? Ворота-то уже успели заложить по моей отмашке. Народ у меня оказался догадливый, успели ещё вчера собрать деревянную лестницу. Не слишком удобно, но скелеты не жаловались. Дичь встретили с радостью, уже вечером она пошла на стол.
А я внезапно вспомнил про пленника и соизволил, наконец, спуститься в подземелье. Пленник уже пришёл в себя, Май его даже подлечила немного. Кормили его скудно, но кормили, так что совсем уж обессилевшим он не был. Смотрел на меня из-за решётки. Взгляд дерзкий, ноздри раздуваются, поза напряжённая.
– Ты меня понимаешь?
Ноль реакции.
– Ty govorish’ po russki? Do you speak English? Du sprichst Deutsch? Tu parles français? Parli italiano? Anata wa nihongo o hanasemasu ka?
На лице мелькнуло удивление, но не узнавание. Естественно, земных языков он не знал. Я бы удивился, будь иначе.
– Знаешь, если ты не начнёшь отвечать, я просто превращу твою тушку в скелет, вызову духа и буду задавать вопросы уже призраку. Там у тебя даже призрачного шанса не будет мне не ответить.
Мужик сморщился и отвернулся. Ага, значит – понимает. Отлично.
– Я хочу узнать о вас. Как вы живете, как молитесь своим богам. Понимаешь меня? Узнать о твоём народе.
– Я не буду говорить с мертвецом! – огрызнулся, наконец, пленник.
О! А язык-то он вполне понимает.
– Почему? Откуда такая нелюбовь к нежити? – заинтересовался я.
– Приходи сюда и загляни мне в лицо, трус! – выкрикнул дикарь. – Я не буду говорить с твоими куклами!
А, вот оно в чём дело!
– Ох, где мои манеры! Барон Арантир, Лич. То есть воскрешённый мертвец. Ни в каком другом виде я перед твоими очами появиться не могу. Вот так вот я и выгляжу, – руками провёл вдоль собственного тела. – Понимаешь меня?
Дикарь нахмурился.
– Тебе меня не обмануть!
Ударил