Дикие, дикие сказки… для взрослых деточек. Екатерина Вейнгерова
блокнота, но вовремя остановился: "Я же в комиссии… Этак придётся от своей доли отказаться. Не пойдет! Что там ещё?"
Наконец Паташов выбрал день. Через три недели как раз начинался февраль, причем первый день выпадал на понедельник, плюс ещё новолуние. Тут как говорится "сам Бог велел".
К новой жизни нужно было основательно подготовиться и Паташов сел на диету. Татьяна теперь ещё больше стояла у плиты, стряпая для Сёмушки паровые тефтели, спаржу и фрикассе из креветок. Сам Семён Аркадьевич старался меньше курить и употреблять "беленькую". Зато на работе выкладывался с ещё большим рвением: новая жизнь не предполагала получение взяток и откатов, а значит, надо наверстывать.
В разных странах первое февраля отмечают по разному. На Маврикии – это день отмены рабства, в Руанде – день героев, а в Америке – день отважных старух. Паташов не был “отважной героической старухой”, но хотел избавиться от рабства того, что так явно проявилось в нём пару месяцев назад.
Надо сказать, что хвост за это время ему порядком надоел. Мерзавец жил своей жизнью, мало считаясь со статусом своего носителя и правилами приличия: цеплялся к симпатичным барышням, в самый неподходящий момент завязывался узлом вокруг ножки стула, норовил стырить походя со стола начальства всякие приятные мелочи. А однажды на важном приёме в Министерстве скрутился во вполне узнаваемую фигу во время доклада шефа об успехах его ведомства.
Наконец настал долгожданный день. Паташов позавтракал, выслушал прогноз погоды, обещавший очередной снегопад и пробки на дорогах, обрядился в новенький костюм и отправился на службу. Вслед ему неслось ворчание любимой тёщи. Мол из-за ерунды, завитушки в двадцать сантиметров готов обречь семью на нищету, поставить под удар карьеру и благополучие. Паташову нравилось чувствовать моральное превосходство над тёщей. Это чувство грело самолюбие. И пока Семён Аркадьевич минуя снежные заносы добрался до работы, благодушное настроение достигло своего апогея.
Он вежливо поздоровался с охранником на входе. Придержал дверь для посетительницы. И бодрой походкой отправился в новую жизнь в свой кабинет. В кабинете его ждала молоденькая секретарша. Секретарша была на испытательном сроке и очень старалась угодить шефу.
– Семён Аркадьевич, в одиннадцать придут из компании-подрядчика. Вы им акт не подписали и протокол изменений в техзадании.
Паташов посмотрел на часы и ухмыльнулся:
– А что, Нюточка, не обсудить ли нам твой испытательный срок? Запри дверь.
Через два часа в кабинете уже сидели подрядчики. Они долго уламывали чиновника поставить подпись на документах. Наконец, просто предложили ему денег.
– Вы что?! Я взяток не беру! Какая наглость!
С этими словами Паташов сел за компьютер и набрал сумму, означающую, сколько конкретно он не берёт.
После работы Семён Аркадьевич проанализировал свой день и остался доволен. Нюта правда уволилась. Ну, так, а что она хотела? Любовь иррациональна и не может быть грязной. Он, например, испытал только самые светлые чувства.