Ведьма Алика. Психотерапия для демонов. Александра Власова
ритуалы с кровавыми жертвоприношениями.
До соседей доносятся странные песнопения, крики животных и необычный запах ароматических масел и полыни – тогда неудивительно, что Дрюня назвал это «представлением».
М-да, картинка не претендует на оригинальность – из любого средненького ужастика. Вернись в реальность, Алика! Не будь Ленкой, не фантазируй.
Но идти одной к дому парня тоже не хочется. Тревожно.
– Лен? – очаровательно улыбаюсь я подруге. – Твое предложение в силе? Сможешь помочь в одном колдовском дельце?
Сияние глаз подруги говорит красноречивее любого «да».
После школы мы идем по нужному адресу.
У меня нет плана и совершенно непонятно, что мы станем делать, когда дойдем, но Лена и не требует никаких объяснений. Подруга просто готова следовать за мной и в огонь и в воду.
На скамейках пьяницы распевают неприличные песни, у подъезда красуется свалка из пустых банок.
Домофон давно сломан, поэтому мы легко заходим в подъезд. И только сейчас я осознаю, насколько все это глупо. Неизвестно, что нашло на Дрюню, скорее всего, обычная ревность. Квартира окажется заперта, мы просто проторчим несколько часов перед закрытой дверью и разойдемся.
Но уйти сейчас, особенно при Лене, еще глупее – это как расписаться в том, что никакого «колдовского дельца» не было. Сверяю адрес с эсэмэской от Андрея и поднимаюсь на четвертый этаж.
Узнать нужную дверь не составляет труда – из-за нее доносятся крики и нецензурная брань.
– Я тебе покажу! Я вам всем устрою, – хрипит пьяный мужской баритон.
– Не смей ее трогать! – Я узнаю голос Эрика. Он срывается на визг, дрожит от бессильной ярости и отчаяния.
Дальше все смешивается: звуки ударов, крики женщины, звуки ударов. Горло сжимают железные когти страха.
«Лучше бы это были устрашающие ритуалы», – проносится безумная мысль.
– Может, вызвать полицию? – шепчет Ленка.
Я не успеваю кивнуть. Дверь распахивается, и к нам выбегает сам Эрик. Он сам на себя не похож: весь бледный, шатается, будто подстреленный зверь, из разбитой губы катится струйка крови. За его спиной маячит силуэт худенькой затравленной женщины. По знакомым темным глазам понимаю – это мама Эрика.
– Сына, сына, вернись, отец уже успокоился. Он скоро придет в себя. Он больше не будет…
Заметив меня, Эрик дергается так, будто его застали за чем-то непристойным, и бежит вниз по лестнице.
Я нахожу его на скамейке. Парень сидит, заслонив лицо руками. Сажусь рядом, обнимаю любимого, зарываюсь носом в его старый свитер. Сердце разрывает горечь сочувствия и глубокая, чистая нежность.
Милый, мне так жаль! Вот почему ты прятал от меня родителей! Мой хороший, не нужно было это скрывать, теперь мы вместе, и все горести станем делить на двоих! Вдвоем мы обязательно что-нибудь придумаем, обещаю!
– Что ты здесь делаешь? – из последних сил сдерживая слезы, сипит парень. – Не нужно было сюда приходить. Не нужно всего этого видеть. Не хочу,