Меч и ручка. Рейчел Кейн

      – Тогда помоги мне, – сказал он. – Если только ты не взяла отпуск на время своего траура.

      – Хна смывается, – сказала Анита. – А я буду в трауре до конца своих дней за то, что сделала, мой кузен по тени. Но если мы пойдем вместе, тебе следует уяснить: твое стремление привести его к правосудию причудливое, но бесполезное. Он добровольно не сдастся. Он вообще не сдастся, каков бы ни был у него выбор. Он скорее подстроит свою собственную смерть, чем станет терпеть суд и бесчестие. – В этот момент Анита выглядела жутковато, стоя в тени Анубиса; ее беспристрастное поведение казалось почти что противоестественным. – Наш город успокоится, только когда он умрет. Не раньше. Закуешь его в кандалы и навлечешь на нас риски восстаний и переворотов, а это дает кораблям и армиям, что стоят вокруг, шанс установить над нами свой контроль. Политика – это кровавый спорт. Старик это отлично понимал, когда все затевал. Он готов полностью уничтожить Великую библиотеку и Александрию, не моргнув и глазом.

      Джессу хотелось ответить так, как, он знал, ответила бы Халила, сказать что-нибудь о том, что милосердие превыше гнева, о том, что нужно быть выше всего этого… однако он слишком хорошо понимал это чувство. Понимал бушующую, багровую ярость, которая не позволила ему снова стать выше подобного. Потому что Анита была права. Если взять архивариуса живым, то риск будет слишком велик, и неважно, каковы были на этот счет планы Вульфа.

      – Ладно, – сказал он. Оказалось очень приятно и одновременно тревожно говорить подобное. – Тогда давай откроем на него охоту. Вместе.

      Анита сказала:

      – Только если поклянешься перед Анубисом в том, что убьешь старика, если сможешь.

      Джесс подошел к статуе и положил руку на выставленную вперед ногу бога.

      – Перед глазами Анубиса и христианским Богом я клянусь, что убью прежнего архивариуса Великой библиотеки или же буду наблюдать, как он умирает. Отправьте меня прямиком в ад, если я лгу.

      – Интересная клятва нескольким верам, – заметила Глен, – но поскольку ты не исповедуешь ни одну из них, не вижу в этом смысла.

      – Смысл есть, – сказала Анита. – Веришь ты или нет, но никто не стремится нарушать клятву, данную в присутствии бога. – Она повернулась к Глен: – А ты?

      Глен хмыкнула:

      – Мне не нужна клятва, чтобы убить старого ублюдка. Это моя прямая обязанность. И если вы закончили обмениваться любезностями, давайте уже перейдем к делу, хорошо?

      Джесс еще раз поднял глаза на Анубиса. Тут был некий покой, будто бы бог, не мигая, смотрел прямиком в его душу. «Вот кто ты такой? Убийца?» Это был голос брата в его голове, и на мгновение он даже перестал казаться насмешливым. Звучал обеспокоенно.

      Джесс представил, как его сердце взвешивает на весах Маат, как перо балансирует на противоположной чаше весов, а боги наблюдают и судят.

      «Я делаю то, что обязан сделать», – сказал себе Джесс.

      Не самый лучший ответ, но придется принять его.