Мертвец Его Величества. Книга 2. Вадим Оришин
академия бардов. Назвал я сие заведение так скорее в шутку, чем всерьёз, но тем не менее у меня появилось учебное заведение, где обучали игре на музыкальных инструментах. Пока на самых примитивных и доступных, но велика беда начало. В моём понимании такие заведения если и существовали, то в ограниченном количестве, так что ещё одно точно привлекло бы внимание. И оно действительно привлекло, но совсем не с тем результатом, на который я рассчитывал.
В королевстве два подобных заведения действительно существовали, но там был довольно строгий отбор, чтобы просто попасть в заведения, требовалось уже на приличном уровне уметь играть. Мне подобный метод не подходил, я учил людей с ноля, поэтому сначала хотел брать всех. Однако выяснилось, что и в этом мире есть неповторимые снежинки, не понятые миром. И все эти музыканты и стихоплёты, вся странная публика повалила ко мне за признанием.
Первой крупной группой были пошлописцы. Прямо направление современной, для этого мира, поэзии. Сначала пришла дама, написавшая балладу на две сотни строк, посвящённую мужскому половому органу. Не иносказательно, прямым текстом, две сотни строк восхваления каждой деталью… Своеобразное произведение, в общем. Затем пришёл мужчина, пишущий о соитии, тоже прямым текстом, никак не маскируя смысл произведения. А за ними повалили один за другим. Этих, естественно, посылали туда, откуда они вылезли. Только одного взяли, весёлый мужик писал натуральные частушки, пошлые в том числе, но безумно весёлые, народ катился по полу с хохота. Я не всегда улавливал смысл шутки, там была тонкая игра с иносказательностью, поэтому оценить в полной мере не мог, но мужика взял. Чуть позже пришла девушка, тоже любительница фривольных зарисовок, но эту я взял без вопросов, признавая талант, потому что сам отлично понимал задрапированный смысл и мог оценить фантазию.
Вторая когорта бездарностей писала хвалебные оды. Кому угодно, неважно, весь смысл – липкая патока, перечисление бесконечных достоинств господина или госпожи… И, собственно, всё. Только в этом смысл хвалебных од. Тоже были посылаемы.
Ну и третья группа просто считала себя гениями. С порога начинали рассказывать, как мне фантастически повезло, что такие красивые они облагодетельствовали меня своим вниманием. Выдавали эти деятели какой-то претенциозный бред о месте бога и человека в существовании и прочую заумь.
Прочие творцы разного калибра были приняты, но с двумя условиями. Первое: они должны развиваться сами, а критерием оценки я сделал конкуренцию и борьбу за зрительские симпатии. Пусть люди оценивают, у кого получается, а кто филонит. Второе требование: работа с учениками. Причём достаточно выполнять какое-то одно требование. Пусть один будет хорошо играть, а второй учить других, лишь бы толк был. И толк был, во всех гостиницах у нас уже играли музыкальные коллективы, пока достаточно… провинциальные, так скажем. Но люди занимались, чего-то там учили, тренировались. Новые музыкальные инструменты пытались достать. В общем, я одобрял.
Под