Хозяйка хищного сада. Наталья Буланова
что там за цветок такой? Что-то вроде росянки? Не мухоловка, а человеколовка?
Может, не все у супружеской пары так плохо? Недопонимание какое.
Неожиданно дверь купе с шумом отъезжает в сторону.
В дверном проеме встает мужчина. Высокий, широкоплечий, красивый, как звезда. На миг я даже забываю, что в другом мире и просто смотрю.
– Очнулась? – говорит с презрением в голосе.
Отрезвляет!
Да он меня ненавидит. Точнее, хозяйку тела.
Я кошусь на Киару. Она почтительно склоняет голову перед брюнетом.
Хм… Значит, это и есть мой муженек. Господин Теор Торр.
Но я не из тех, кто легко сдается. У нас с Петром чего только не было. Тридцать два года брак за плечами, как никак. Что же здесь за беда такая, что сразу цветку скормить женушку хочет? Что за мир такой? Не сошлись характерами, и сразу на съедение отправлять?
Так демографический кризис в магическом государстве будет. Ни один летающий дракон не спасет.
Пока не разберусь, что тут за правила, надо быть очень аккуратной. Все-таки вопрос выживания важнее всего.
– Да, мне уже лучше, – отвечаю я.
И только сейчас замечаю, насколько же звенит мой голос. Звучит совершенно иначе, чем мой прежний.
– Жаль, – Взгляд Теора ошпаривает ненавистью.
Он заходит в купе, в нем сразу становится тесно. Садится на диван, закидывает ногу на ноги и разглядывает флакончики.
Жаль?
Вот это приехали.
Зачем же эта девочка за него вышла? Или в красивую картинку влюбилась?
Он, конечно, весьма неплох. Но видно же, что противный тип.
И тут мужчина говорит:
– Я хочу, чтобы ты ощутила то же, что и наш ребенок, когда ты вытравила его, ведьма.
Опа-на! Вот это новости.
Я вопросительно смотрю на Киару, та вся трясется и прячет взгляд.
Хозяйка этого тела сделала аборт? Почему? Не потому ли, что муж придурок, и она поздно это поняла?
Во мне просыпается женская солидарность. Уверена, никакая женщина не трогает свое дитя в животе без веской на то причины. Муж ее бьет? Издевается? Ребенок тоже страдал бы?
Киара сказала, что хозяйка тела хотела умолять сжалиться над ней. Что же делать? Врать?
Взгляд падает на чайник и чашки. Ничего так не задабривает мужчину, как ухаживающая за ними женщина. По Петру знаю.
Я медленно подхожу к чайнику и трогаю его стенку. Горячий. Отлично!
Наливаю полную чашку напитка. В нос ударяет запах липы. Как знакомо. Тоже ее люблю. Вот сейчас-то мужика и успокою.
Я молча протягиваю чашку Теору и замираю.
Он смотрит на нее, как на змею. Резко бьет по ней ладонью, и мне на руки льется кипяток.
– Ай! – Я роняю кружку, смахиваю горячую воду с рук и оглядываюсь по сторонам, чем бы себе помочь.
Здесь есть вода? Что-то холодное? Если первые тридцать секунд приложить лед, можно избежать серьезных ожогов.
– Киара, что стоишь? Есть лед? Холодная вода?
А я пока окунаю руки в таз с жидкостью, который стоит на полу у дивана.
Служанка дергается, но Теор рявкает:
– Стоять!