Исступление. Павел Топориков
т очень многое. Так случилось, что это второй сборник с поэзией и прозой разных форм. Десятки историй, дополнились сотнями диалогов и деталей и на свет появилось то, что ты сейчас читаешь.
Почему «Исступление»? Это состояние крайнего возбуждения, при котором теряется самообладание, рассудок. Ведь это так похоже на ощущения при написании произведения. Нервы оголены, восприятие выкручено на максимум… Так и родилось название этого сборника еще летом 2018 года, тогда же появились наброски идеи для обложки, которая отлично передаёт состояние.
Благодарность за обложку улетает в FoxarDesign. Быстро, качественно, эффектно.
По структуре книги: любой сборник, как мне кажется, похож на дневник с заметками, переживаниями, мыслями, списком покупок и т. д. Данный, думаю, не стал исключением. Здесь не будет разбивки на блоки по тематике и настроению. Исключения бывают в любом правиле и здесь тоже они будут: «Без контрацепции» и «Последняя тайна», вышедшие в свет в формате аудио-сборников. Но об этом уже ближе к ним.
Проза не всегда будет иметь классическую форму рассказа. Иногда это размышления на ту или иную тему, больше похожую на беседу двух старых друзей на кухне.
Спасибо семье и близким людям, в первую очередь, за терпение. Спасибо всем, кто дарил идеи, образы и детали.
И самое главное: чрезмерное употребление алкоголя причиняет вред здоровью, курение убивает. Автор не призывает ни к чему, что травмирует, разрушает и убивает.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.
Жизнь парадоксальна
Жизнь – крайне парадоксальная штука. Она одновременно непомерно сложна и до безумия проста. Нет универсального способа сделать её легче, приятнее или безоблачней. Если бы он существовал, мир был бы однозначно другим. Неизвестно каким, но точно не таким, каким является. Для придания наполненности жизни красками, эмоциями важно найти нечто спасающее. То, что поможет переключиться от проблем, счетов за коммуналку и не очень адекватных коллег. Чистый кайф, дарящий дофамин. И здесь спектр практически безграничен: от безобидных оригами и шахмат до увлечений, требующих немалых финансовых вложений. Все мы сталкиваемся с выгоранием и моральная перезагрузка необходима каждому. Кто-то предпочтёт вечер с книгой и бокалом белого сухого вина под тихую расслабляющую музыку, другие сядут за руль и будут рассекать километры дорог в ожидании рассвета на берегу водоёма. Путём таких поисков и родилось то, что спасает меня. Результаты этого ты сейчас слушаешь или читаешь. Сопутствующие затраты, финансовые или моральные, есть во всём: бензин, мозаики, наборы ножей, десятки музыкальных пластинок для поисков историй и образов, и сотни других наименований. Но всё это окупается во много раз, когда вижу из зала неподдельный интерес, слышу аплодисменты. К тому же, приятно осознавать, что то, что спасает тебя, увлекает других, они проникаются историями, образами и оборотами речи. Да, зачастую люди не знают сколько историй пережито лично, сколько нервных клеток пострадало и сколько полуночных часов вырисовывалась каждая деталь. Закулисье на то и закулисье.
«Найди то, что любишь, и позволь этому убить себя» сказал один из моих любимых писателей Чарльз Буковски. Парадокс в том, что то, что может нас убить позволяет нам жить и чувствовать себя живыми.
Капризная Луна
Капризная луна лизала звёзды,
Стирая грани сущего во мгле,
Приходит, как с текилой к тебе гости,
Покой нарушив в хрупкой тишине…
Раскинув натюрморт на мудром небе,
Простор для мыслей щедро дарит ночь,
И вот, уже не держат будней цепи,
С закатом убегая спешно прочь…
Что бог курил не ведают потомки,
Читают те к нему свои мольбы,
Под покрывалом звёзд… беспечно-тонким,
Скользят они по лезвию судьбы…
Движенье в бесконечность и обратно,
Сквозь слёзы, стоны, радости и смех,
Прошла раздача, на руках все карты,
Только рассвет уж будет не для всех…
Vinyl
Кухня правильной формы была слишком маленькой для того, чтоб сидеть на ней большой компанией. Но на ней уютно помещались два тела, бутылка виски и много табачного дыма. Город за окном плавно отошёл ко сну. Из караоке по соседству перестали доноситься децибелы фонограмм и пьяные голоса людей, которые думают, что хорошо поют. Диалог шёл с размеренной скоростью, почти вполголоса. Я лежал на маленьком угловом диване с головой у неё на ногах. Помимо роли собеседника у неё была ещё одна важная функция – бармен. Она следила за тем, чтоб стаканы с выпивкой не пустели. Голове было приятно и комфортно лежать на её ногах, как на подушке в родительском доме. Человеком она была далеко не глупым, рассудительным и понимающим. Время от времени зелёные глаза собеседницы пересекались с моими, и я видел в них