Отчего мы, русские, такие?. Алексей Булгаков
положении, Европа действует против неё».
С.: – А мы ещё и от ордынского ига заслонили европейцев собой, чтобы они потом высокомерно называли нас татарами. В этом веке мы у Европы опять в нерасположении.
Р.: – Так же и у людей: один сам по себе привлекателен, а другой вызывает интерес к себе только какими-то услугами. Такое потребительское отношение – не только к России. Есть избитая фраза: «У любого государства не бывает друзей, есть только национальные интересы». А мы в общем в душе интернационалисты. Почитали поляков Дзержинского и Рокоссовского. Поклонялись грузину Джугашвили, да и сейчас едва ли не половина населения его забыть не может. Одним из самых больших кумиров молодёжи стал кореец Виктор Цой. Украинцев по-прежнему считаем своими братьями, для нас что Петров, что Петренко – не имеет значения. Душевно относимся к армянам. Несмотря ни на что уважаем прибалтийцев. Немку Екатерину II прозвали Великой, не приняв во внимание незаконное занятие ею российского трона. В Российской империи со времён Петра I жило очень много немцев, в 1913 году их было около 2,4 миллиона человек. Немцы служили верой-правдой российскому государству на самых разных ступенях социальной лестницы и не считали русских низшей расой. И мы их ценили.
С.: – Они знали, что во главе России стоял, по сути дела, их соотечественник по крови. И тем не менее международные отношения складываются по-разному. От наших же граждан можно услышать горестные признания, что нас в мире не любят. И чем ближе соседи, тем хуже к нам относятся. Особенно в Европе.
Р.: – Не всех нас подряд и не все народы мира не любят.
Неприязнь к России испытывают чаще не народы, а правящие кланы,
и не к русскому народу, а к нашей властной верхушке, к бюрократии. И эти кланы, кое-кто из политиков в развитых и находящихся западнее нас странах внушают своим подданным, что мы «плохие», с нами не следует «водиться».
С.: – В странах Средней и Восточной Европы нередко можно услышать, что мы любим других поучать, что-то навязывать. Может быть, другие народы чувствуют, что имперские агрессивные импульсы в России не угасли? Особенно подобные опасения у них возросли в XXI веке, когда к власти пришёл офицер КГБ. А вот что писал Н. Бердяев в книге «Судьба России»: «Россия – самая националистическая страна в мире, страна национального бахвальства. Обратной стороной русского смирения является необычайное русское самомнение. По духу своему призванная быть освободительницей народов, Россия слишком часто бывала угнетательницей, и потому она вызывает к себе вражду и подозрительность».
Р.: – Бердяев так писал в то время, когда у власти был Сталин. К постсоветским годам это не относится. Навязывание своей воли даже советским республикам, не говоря о странах Центральной Европы, закончилось в 1991 году. Все они живут своей жизнью, как хотят.
С.: – А недовольство нами у них после 1991 года, наоборот, возросло. Даже в самой близкой нам Белоруссии только несколько процентов