Берег. Свернуть горы. Юлия Крынская
я подожду тебя на сеновале, – Роберт коснулся ее лба губами и исчез в подсобном помещении.
– Это что-то новое! – пробормотала Юля. – Просто ревности мне было мало. Язык мой – враг мой.
Она прошла к стойлам и в расстроенной задумчивости угостила лошадей сушеными яблоками.
– Откуда в львенке столько неуверенности при его-то талантах? – Юля вздохнула и приоткрыла дверь, откуда доносились равномерные звуки ударов об стену.
Роберт метал ножи в просторной подсобке. Чёткими движениями он втыкал клинки один под другим в изрезанную деревянную мишень с расстояния трех метров. Оставаясь незамеченной, Юля восхищённо наблюдала за любимым и дивилась его мастерству – пять ножей выстроились в ровную вертикальную линию. Шальная мысль промелькнула в ее голове.
– Стоп, – крикнула Юля и направилась к мишени.
Вытащив из нее клинки, она подала их Роберту. Затем вернулась к стене и, сняв куртку, раскинула руки в стороны.
– Что ты делаешь? – оторопел он.
– Нарисуй мой контур.
– Джу, зачем ты так?
– Ну, Львенок, давай же, – продолжала подбадривать Юля. – Я доверяю тебе, я вся твоя!
Она закрыла глаза, но Роберт медлил.
– Давай, – крикнула она, топнув ногой.
– Не шевелись, – в голосе его послышался разгорающийся азарт.
Первый клинок вошел около правой ладони. Роберт кидал ножи тщательно целясь. Когда седьмой клинок воткнулся над головой Юли, адреналин уже вовсю гулял по ее крови.
– У меня кончились ножи.
Юля открыла глаза и призывно взглянула на возлюбленного.
Роберт бросился к ней и повалил в стоящий рядом стог сена. В нос Юле ударил пряный запах сушеной травы. Голова закружилась, а лоно распалилось от желания. Фаррелл-младший тоже завелся не на шутку.
– Ты моя до кончиков пальцев, – жарко шептал он, покрывая Юлино лицо и шею поцелуями. – Девочка любимая, прости мне глупые сомнения.
Руки Роберта тряслись, и он никак не мог расстегнуть пуговицы на ее рубашке. Тогда, теряя остатки самообладания, Фаррелл-младший рванул на ней одежду, и тонкий шелк податливо разошелся в стороны.
– Хочу тебя! – он жесткими толчками вонзался в Юлину плоть, рыча как зверь.
Потолок поплыл перед глазами, и Юля отключилась.
Джонни заприметил хромоту у Баярда, и Эдвард решил пройтись после обеда до конюшни. Роджер, его конюх, в это время всегда гулял с терьерами, Айданом и Скалли, поэтому Фаррелл-старший один прошел к деннику своей любимой лошади.
– Давай! – раздался Юлин голос из подсобки.
«Чертовка из сына веревки вьет! Что они там опять удумали?» – Эдвард приоткрыл дверь и замер от ужаса. Роберт метал ножи в стену, возле которой стояла Юля. Крик застрял в горле, сердце зашлось в груди, и Фаррелл-старший зажмурил глаза. Каждый удар клинка о дерево заставлял его вздрагивать.
– У меня кончились ножи! – голос Роберта дрожал от возбуждения.
Эдвард