Пролежни судьбы. Книга вторая. Владимир Кукин
на взморье, я гадал: «А кто же пребывает в столь уютном уголке?..»
Калитка со звонком дистанционно распахнулась, запустив нас в сад.
– Ольга… Что я хотел тебе сказать?..
– Я не Ольга. Я предала тебя.
– …Подстерегает рок беды,
раскаяний никчемными слезами…Но почему?
– Мне нужно… нужно было убедиться, что лишь власть твоя мне дарит несравнимое ни с чем физическое наслаждение.
– Власть? – чувств восхищением согрета,
красоты коснуться дозволением.
Власть! – дар вероломного квинтета,
страстности взаимным подношением…
Она молчала…
Медленно мы приближались к вилле.
Мысль неуязвима, как гряда
скалистой тверди неизведанных высот.
Золото молчанье лишь тогда,
когда созрел неотвратимости исход…
Еще один звонок и распахнулась дверь колонного особняка. За порогом – острая, надменная улыбка режущего скальпеля, гуманностью кромсающего ради жизни, показалась мне знакомой.
– Ответа дожидайся в парке. Ни один мужчина, пока я здесь работаю, порога этого не переступит. А иначе…
А ты пойдешь со мной.
Без тени колебания шагнула Ольга по приказу, прошептав:
«Созрел неотвратимости исход –
Джульетты принудительный полет…»
Ни одной скамейки для раздумий – пеший парк: роженицы должны ходить. Кругами мыслей опоясывал я метражом ухоженность садового участка, примыкавшего к глухой зашторенности схваток родовых.
Навязанный сумбур сомнений
заполнил промежуток душной паузы:
обман предчувствий распоряжения
в дознание подкладывает стразы?
Ольгины глаза – в них не было испуга. Уверенность и дерзость: я такая, как я есть. И испытание проверочное укрепит меня.
Характера завидное упрямство,
Свободолюбием вносящее раздор
и смуту в исповедное пространство,
с таким сияньем глаз восходят на костер.
Чего посматриваешь на часы? Приблизиться желаешь к получению ответа, который для тебя, каким бы ни был – станет отрицательным.
Жизнь истязательна для тех
Кто нарушая принципы морали,
выстраивает удовольствием свой быт
и гробит время в поисках любви регалий,
для чувств не находя разносторонний сбыт…
Мелькнула тень гражданская и сердце застучало: «Ольга на свободе!» Я ошибся…
– Так, ты меня не узнаешь?
– Под маской медхалата не припоминаю. Но ты не первая моя любовь. И знаю точно – ты не Ольга.
– И она не Ольга. А на мне халата нет!
– Он у тебя в глазах. А это – приговор.
– Ты прав. Девочка останется у нас, надеюсь, все пройдет без осложнений. Ты с ней спал? Если – да, то не затягивай с лечением, могу направить конфиденциально к специалисту.
– Спал, но до того, как прилепилась к ней зараза!
– Она сказала у нее симптомов нет, – инфекция практически не проявилась, но анализ, к сожалению…
Ты